Мэри и великан - стр. 32
Через некоторое время из темноты нарисовалась фигура пожилого пузатого негра. Тафт Итон приложил руку к стеклу, проверяя, не треснуло ли оно, а потом открыл дверь.
– Где Туини? – спросила она.
– Здесь его нет.
– Так где же он?
– Дома. Да где угодно.
Мэри Энн попыталась проскочить внутрь, но он, захлопывая перед ней дверь, отрезал:
– Тебе сюда нельзя; ты несовершеннолетняя.
Она услышала, как защелкнулся дверной замок, помедлила в нерешительности и зашла в сигарный магазин. Протиснулась между мужчинами, толпившимися возле прилавка, к телефону-автомату. Не без труда удерживая в руках телефонную книгу, нашла номер и опустила в щель десятицентовую монетку.
Никто не ответил. Но, может быть, он спит. Придется зайти. Он был нужен ей прямо сейчас; она должна была его увидеть. Ей некуда было больше бежать.
Дом – большое трехэтажное здание с серыми каннелюрами, балконами и шпилями – возвышался посреди заросшего сорняком двора, полного битых бутылок и проржавевших консервных банок. Шторы на третьем этаже были задернуты и недвижимы – никаких признаков жизни.
Страх охватил ее, и она побежала по тропинке вдоль потрескавшихся цементных плит, мимо кипы газет, мимо кадок с усыхающими растениями у подножия лестницы. Она помчалась вверх, перепрыгивая через ступени и перехватывая балясины. Запыхавшись, добежала до конца пролета, повернула на следующий и тут почувствовала, как под ней провисла прогнившая доска, споткнулась о сломанную ступеньку и, цепляясь за перила, полетела носом вниз. Ударилась голенью о занозистую старую деревяшку, вскрикнула от боли и упала на раскрытые ладони. Щекой она уткнулась в пропитанную пылью паутину, прицепившуюся к рукаву ее зеленого вязаного костюма. Растревоженная паучья семейка поспешно убралась прочь. Мэри Энн поднялась на ноги и последние несколько ступенек тащилась, чертыхаясь и скуля, а по ее щекам катились слезы.
– Туини! – крикнула она. – Пусти меня!
Ответа не последовало. Издалека донесся звук клаксона. Да на молокозаводе на краю бедного района что-то громыхнуло так, что эхо разнеслось по всему городу.
В тумане слез она добралась до двери. Земля качалась и плыла у нее из-под ног; какое-то время она, прислонившись к двери, стояла с закрытыми глазами и старалась не упасть.
– Туини, – переводя дыхание, шептала она закрытой двери, – пусти меня, черт побери.
Сквозь свое страдание она расслышала обнадеживающий звук: внутри кто-то зашевелился. Мэри Энн уселась на какую-то кучу на верхней ступеньке, согнулась в три погибели и качалась так из стороны в сторону. Ее сумочка расстегнулась, и все, что было внутри, просачивалось промеж пальцев; монеты и карандаши выкатывались наружу и падали в траву далеко внизу.