Мерцание - стр. 2
Мужчина всхлипнул, его руки дрожали, и он тщетно вытирал слезы.
Алексей, наблюдая за ним, вдруг увидел девочку, лежащую в больничной палате, с бледным почти восковым лицом, кругами под глазами и косынкой на голове, скрывающей отсутствие волос…
Он живо представил себе этот образ (или это было видение?) и испытал сочувствие к убитому горем отцу, который находился в полном отчаянии, не зная, как помочь своему ребенку.
Но Алексей Золотарев привык прятать свои подлинные чувства, а потому поднялся с места и с прежним спокойствием, как ни в чем ни бывало, проговорил:
– Егор Иванович, главное – не унывай. Я постараюсь помочь твоей дочери.
Плачущий мужчина изменился в лице – в его глазах вспыхнули огоньки надежды.
– Вы… говорите правду?
В ответ Алексей Золотарев утвердительно качнул головой и даже дружески похлопал его по плечу.
***
Когда Алексей Золотарев на своем новеньком «москвиче» ехал по улицам столицы, он вспоминал этот разговор в ресторане, испытывая при этом противоречивые чувства.
С одной стороны он действительно хотел помочь человеку, который мог потерять свою маленькую дочь. История больной девочки, хоть он и не показал вида перед ее отцом, не оставила его равнодушным, к тому же воскресив в памяти события недавнего прошлого, которые все еще болью отзывались в нем…
С другой же стороны, Алексей Золотарев мысленно упрекал себя за минутную слабость, – он осознал, что мог слишком обнадежить этого человека. Ведь контора, где ему довелось служить последние семнадцать лет, хотя и считалась весьма влиятельной, все же являлась бюрократической структурой, ресурсы которой тоже не безграничны (Алексею уже не раз доводилось сталкиваться с ситуацией, когда его инициативы отвергались начальством). К тому же Егор Иванович был лишь одним из многих лиц, которые сотрудничали с конторой на конфиденциальной основе. И с точки зрения вышестоящего начальства Алексея такие люди не оправдывали тех денег, которых им выплачивали по негласной договоренности.
Вот, и теперь сведения, сообщенные Золотареву его информатором, на первый взгляд, не содержали ничего особо ценного: Егор Иванович рассказал о подозрении по поводу своего начальника из отдела кадров, который, возможно, продавал кому-то персональные данные. Единственным, заслуживающим внимания в этой истории было то, что речь шла не о каком-нибудь заурядном предприятии по производству бытовой техники, а о Центре подготовки космонавтов, который размещался в Звездном городке.
«Я вошел посреди обеденного перерыва и увидел, как он делал фотоснимки с личного дела космонавта. Кого именно, я не заметил, поскольку он сразу же отложил его в сторону задней стороной. На мой вопрос он отвечал, что просто хотел сделать копии, а фотографировал, потому что ксерокс не работает. В общем, объяснение мне показалось притянутым за уши, хотя аппарат действительно был сломан», – вспоминал содержание разговора со своим информатором Алексей Золотарев. Потом он вырулил на парковку возле здания, которое располагалось неподалеку от печально известной Лубянской площади.