Мэр. Цена предательства – любовь - стр. 13
Про таких принято говорить – красавчик.
Черты лица крупные, яркие, правильные: зеленые глаза, густые темные ресницы, широкие скулы и чуть тяжеловатая челюсть, буквально кричащая о характере её владельца. Ненавидела небритых мужчин, а вот ему щетина шла. Она завершала портрет, чуть приглушая такую порочную мужскую притягательность.
Но ещё ярче выделялись харизма и энергетика. Мимо таких не проходят… За таких бьются до последней капли крови, а если и проигрывают, то воздвигают на пьедестал эталонных бывших, до которых уже больше ни одному следующему просто не дотянуться.
– Виктория Олеговна, вы даже думаете шумно. А давайте на ты? А то мне кажется, что в любой момент вы достанете указку, – Константин приоткрыл один глаз и повел бровью, явно поняв, что все это время я тупо пялилась на него.
– Чёрт, сочинения! – чертыхнулась и вытащила из рюкзака стопку тетрадей.
– Вы что, серьезно будете здесь проверять сочинения? А как же любование моей мудаческой персоной?
– А всё, что хотела, я уже увидела, – бегло пробежалась по пока ровному строю слов, машинально выхватывая суть, читая по диагонали.
– И что же вы увидели?
– Молодой, амбициозный… Скорее всего, сюда вас посадил отец, чтобы набрались опыта перед должностью посерьёзней. Хотите казаться добряком, душой компании, вот только взгляд грустный, обреченный, словно не своё место занимаете, а найти нужное не можете. Ну, тут твёрдая пятёрка, – поставила оценку и перешла к следующей тетради. – Вы, наверное, скажете, что ошиблась по всем фронтам? Эх… Не быть мне Вангой.
– А хотите, я тоже поделюсь своими дилетантскими наблюдениями?
– О… Натальная карта от самого мэра. От этого нельзя отказываться! Жгите, Константин Михайлович, – я назло отчеканила его имя-отчество. На ты он хотел перейти… Ага! Думает, нашел провинциальную дурочку?
– Вы не замужем…
– Это ещё почему?
– Тогда почему вы сидите со мной, вместо того чтобы, хлюпая носом, звонить супругу? Одинока, красива, образованна… А глаза грустные, будто котёнка потеряли. Взгляд тяжелый, оценивающий, но это отпечаток профдеформации. Привыкли играть роль сильной бабы, аккумулируетесь, когда кажется, что выхода уже совсем нет. Не доверяете людям, презираете богатых, но тут не классовая ненависть… Нет… Что-то другое. Итак? У вас что-то случилось? – Каратицкий чуть приподнялся, перекатываясь на правый бок, демонстрируя живой интерес.
Я продолжала молчать. Казалось, если произнесу хоть слово, то рассыплюсь…
– Не отвечайте. И так всё понятно, – Костя сложил на мощной груди руки, снова откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. – Порой самое верное решение перед носом, но страх и гордость мешают принять его. Вот и познакомились, Виктория Олеговна…