Меня зовут Джеффри Дамер. Подлинная история серийного убийцы - стр. 40
Ангар заперт на скрученную проволоку. Лайонелу приходится расплести ее, прежде чем войти. Параллельно он разбивает стакан виски в руках и чертыхается из-за перепачканных брюк.
Лайонел натыкается взглядом на полку с аккуратно выставленными банками. На этикетках значатся знакомые ему составы. Насторожившись, Лайонел начинает открывать ящики и коробки. Повсюду он находит мумифицированных животных. Из недавно просмотренной по телевизору передачи Лайонел прекрасно знает, что, если ребенок убивает животных или имеет страсть к поджигательству, почти со стопроцентной вероятностью можно заключить, что он психопат.
– Что ты здесь делаешь? – дрожащим от гнева голосом спрашивает стоящий на пороге Джеффри Дамер.
– У меня к тебе тот же вопрос, – в бешенстве кричит Лайонел. – Ты понимаешь, что все это не нормально?! – кричит он, тыча в нос сыну банку с каким-то зверьком.
– Это просто химия, пап… – пытается возразить Джеффри. – Есть такое хобби. Таксидермия… – Но Лайонел в бешенстве начинает открывать ящики и коробки и вытряхивает оттуда все, что только можно.
– Ты же хотел, чтобы у меня было хобби…
Схватив со стола рулон с пакетами для мусора, Лайонел отрывает один из пакетов и начинает скидывать туда все страшные находки.
– Я запрещаю тебе все это! – в бешенстве кричит на Джеффри отец.
В один пакет находки не умещаются. Да и в два тоже. Лайонел планомерно наполняет мешок за мешком и относит их к себе в машину. Джеффри стоит поодаль и с бессильным отчаянием наблюдает за тем, как в считанные минуты разрушают его мир.
– Откройся, черт возьми, этому миру, Джефф. Будь нормальным подростком! – говорит напоследок отец. – Пожалуйста, – чуть тише добавляет он.
Джеффри так и продолжает еще какое-то время сидеть возле дерева, немного в стороне от ангара. Уже после того, как темнеет, он идет домой. В спальне уже спит его брат. Открыв свою прикроватную тумбочку, Джеффри видит, что здесь тоже все перерыто. То ли это отец проверял его тумбочку, то ли младший брат в очередной раз рылся в его вещах.
Легко можно пережить любые правила и ограничения. Легко можно соблюдать любые заранее установленные правила, но невозможно соблюдать постоянно меняющиеся правила и невозможно спокойно пережить то, как у тебя на глазах роются в самых сокровенных уголках твоей души, когда потрошат то, что казалось тебе твоим безраздельным владением, твоим домом. По крайней мере, все сказанное справедливо для любого подростка, увлеченного любым хобби, а в особенности чем-то связанным с уединенной деятельностью.
«Откройся миру…» – звучат в голове походя брошенные слова отца. «Откройся миру»…