Мент без ценника - стр. 37

Увы, но Богдану приходилось призывать Лену к лжесвидетельству. Слишком хорошо он знал своего коллегу. Гущин еще тот фрукт – слона может из мухи сделать. Как же – он целый капитан, а тут какой-то лейтенант руку на него поднял… Не спустит он на тормозах это дело, рапорт подаст, потребует служебного расследования. А то и уголовного… Богдан бил его аккуратно, вряд ли судмедэкспертизе удастся снять побои. Остается жена Хромцова, которая может дать показания. А может и не дать…

– Но ведь ты его ударил. Я видела, – с кокетливым каким-то коварством улыбнулась девушка.

– Если видела, так и скажи.

– А может, и не видела…

– Тогда не говори.

– А если скажу, что тебе будет?

– Поставят на вид.

– А как это?

– Очень просто. На перекресток у моста поставят, движение регулировать.

– Кожаная куртка, белая портупея, белая каска, да?

– Что-то в этом роде.

– Хотелось бы посмотреть, как ты палочкой махать будешь. Ты бы очень хорошо смотрелся. Высокий, сильный… Ты интересный мужчина. – Взгляд у Лены стал вдруг туманиться.

Богдан понял, что пора уводить себя с перекрестка:

– На самом деле меня могут просто уволить. За дискредитацию офицерского звания.

– Жаль. Обидно будет, если такая сволочь, как Гущин, останется, а тебя выпрут, как последнего… Я ничего не видела, товарищ лейтенант. Я даже не знаю, как тебя зовут…

– Богдан.

– Я ничего не видела, Богдан. Так что не переживай. И Егора в обиду не давай.

– Договорились.

Городовой поднялся со своего места, оправил куртку.

– Ты уже уходишь? – расстроенно спросила Лена.

– Мне домой пора.

– Жена ждет?

Богдан глянул на кисть своей правой руки. Не было там кольца.

– Это ничего не значит, – качнула головой Лена. – Я встречалась с одним военным. Он сказал, что вам запрещают носить обручальные кольца. Палец оторвать может, если за что-то зацепишься…

– Не ждет меня жена.

– Подруга?

– И подруги нет.

– Странно. Я думала, что с женщинами у тебя без проблем… Крутой ты. Женщины таких любят… Ладно, иди. А то еще подумаешь, что я тебя удерживаю.

Лена близко подошла к Богдану и вдруг села перед ним на корточки, едва не ткнувшись лбом ему в пах. Он ошеломленно глянул на нее сверху вниз. Но ничего предосудительного не произошло. Она всего лишь взялась пальцами за края разведенной «молнии», чтобы застегнуть куртку.

– Не надо, – со снисходительной иронией улыбнулся милиционер.

– Почему? – поднимаясь, сказала девушка.

– Куртка должна быть всегда расстегнута.

– Не понимаю.

Лена стояла перед ним, опустив глаза. Казалось, она только того и ждала, чтобы он поцеловал ее в губы. Возможно, всего лишь казалось. Но если нет, то все равно ему нужно было воздержаться от искушения. Не важно, какое прошлое было у Лены; может, она и хотела перенести его в настоящее, но Богдан не имел права воспользоваться ее слабостью. Не тот случай. Он представитель закона, а она – жена подследственного. Это Гущин способен на подлость, а он – нет. Вот если бы ее муж не зависел от него, тогда другое дело. Тогда бы он разговаривал с этой красоткой по-другому…