Мелодия во мне - стр. 26

Я принимаюсь пристально разглядывать фотографию. А улыбка у меня получилась какой-то жалкой, похожей скорее на гримасу, искренне огорчаюсь я. Смотрю на себя шестнадцатилетнюю и пытаюсь представить, какой же я была в шестнадцать лет. И что это был за мальчишка, с которым я тогда встречалась. И что мы с ним делали? Развлекались в многоместном фургоне его мамаши, перебрав со спиртным на какой-нибудь вечеринке, откуда улизнули, не дожидаясь ее окончания? Нет! Конечно же, нет! Ведь все они, начиная от Саманты и кончая Рори, твердят мне в один голос, что я была девочка-крепость. Наглухо застегнута на все пуговицы.

Но почему бы не вообразить себе и нечто прямо противоположное? Вот я гашу свет в салоне машины, расстегиваю лифчик и позволяю ему гладить мою грудь. И так мы ласкаем друг друга, подкрепляясь время от времени очередным глотком спиртного. А потом мы еще и отправляемся плавать голышом. Домой я возвращаюсь далеко за полночь, предусмотрительно пробравшись к себе в спальню через окно, чтобы мама ничего не заметила.

Я чувствую, как у меня начинает дергаться щека, как щиплет в носу, как больно сдавило грудь. Кажется, впервые я в полной мере осознаю, как же это ужасно на самом деле – потерять собственную память. Неужели я обречена ничего не вспомнить до конца дней своих? Неужели мой удел – это безучастное существование того, что от меня осталось? Я – как будто овощ, как трава… Не тело, а лишь пустая оболочка, такой скелет, на котором нет живой плоти и нечем заполнить зияющие дыры и провалы в собственном мозгу. Я чувствую, как слезы градом катятся по моим щекам, я смахиваю их рукой, но тщетно! Они продолжают литься с утроенной силой. А ты подумай о тех ста пятидесяти двух несчастных, уговариваю я себя, которым судьба отказала даже в таком сомнительном спасении. Господи боже мой! Вспомни других! Как же тебе не стыдно роптать! Ведь ты же осталась жива. Ты можешь дышать, смотреть, и у тебя даже есть какой-то мизерный шанс вспомнить все. Но мой мозг просто не в состоянии оценить всю чудовищность моих потерь. А потому и слезами моему горю не помочь. Но ведь еще есть время… У меня в запасе еще полно времени! Может быть, когда-нибудь… со временем я вспомню. А что, если взять и позвонить Андерсону? Возможно, вдвоем нам будет проще найти ответ на вопрос: Почему мы? Почему судьба выбрала именно нас? Слезы продолжают душить меня. Невыносимая боль! Она сейчас затмевает собой все остальное. Я хватаю айпод: слабая попытка успокоить себя. Так отвлекают детей, чтобы они не плакали. Начинают петь, включают музыку. Но в моем случае музыка мне не помощница. От нее мне становится только горше. Звуки пронзают меня со всех сторон, словно острые стрелы, и впиваются в мои кровоточащие раны.