Мельничная дорога - стр. 8

– Где-то была ручка. Я потеряла ручку.

– Утром найдем. Сейчас нечего писать.

– Ручку от кроличьей клетки, глупый! – вздохнула она. – Снег так и валит.

– Тихо… – Он погладил ее по волосам. – Спи.

– Обещай, что не позволишь ему сделать мне больно. – Она устроилась под одеялом. – Даешь слово?

– Тихо…

Утром жена помнила только, что кричала, но не слова. Однако Патрик все равно не мог ей лгать. Как он мог дать жене слово, которое уже нарушил?

– Спи, Ханна, – повторил он и погладил ее по волосам.

Утром в четверг они об этом не говорят, только обсуждают дела друг друга и строят планы на выходные. Жена случившегося не помнила, а Патрик не хотел ей напоминать. Только не сегодня. Она забыла кое-что еще, и он ждал, когда она раскроется солнечному свету. Каждый новый день начинался для Ханны с постепенного пробуждения – сорока минут нетвердого сознания, пока медленно рассеивался окутывавший ее туман.

Это ее состояние Патрик называл грогги. Все равно что жить с пьяным моряком. Ханна спотыкалась, ругалась на подворачивающиеся ноги, проливала кофе, роняла вещи, которые закатывались под кровать или под диван.

А затем преображалась – расцветала навстречу дню.

Патрик придерживался того же образа жизни и домашнего расписания, как перед тем, как месяц назад его уволили с работы.

– Пропустишь, Пэтч?

– Извини, Ханна, я первый.

Как только он слышал, что плеск в душе стихал, начинал варить кофе. А когда приносил кружку, Ханна сидела, завернувшись в полотенце, на краешке кровати и расчесывала темные волосы. Впрочем, не совсем темные. Потому что блестящие. Волосы Ханны светились как коричневое стекло. Она улыбалась, когда Патрик ставил кружку, и во впадине между ее ключиц мерцали капельки воды. Жена нравилась ему такой – только что из-под душа, еще без косметики.

Ханна брала повязку на глаз, поднимала волосы, распускала их поверх резинки. Благодарила и поправляла повязку из черного блестящего атласа. На мгновение Патрику представлялась раковина мидии. Раковина, маскирующая отсутствие моллюска.

Потягивая кофе, жена смотрела на него здоровым глазом и бормотала:

– М-м-м…

Сверкающий голубой глаз, темные блестящие волосы. Они женаты ровно четыре года, но Ханна до сих пор удивляла Патрика – не только своей красотой, этим своим поразительным качеством, но главным образом своим присутствием, невероятным фактом, что она рядом с ним.

Патрик просунул руку в рукав спортивной куртки и коснулся мокрых плеч жены. Карточка торчала у него сзади за поясом.

– С годовщиной, Ханна! – Он протянул конверт.

На мгновение казалось, что она разочарована – скомкала на груди полотенце и впилась в него взглядом здорового глаза. Но затем Патрик понял, что это не разочарование в нем.