Мексиканский для начинающих - стр. 6
– Может, Кукулькану и этого хватит? – спросил Петя с надеждой.
– Да нет, Педро, без облаков никак не обойтись.
У одного из отелей на холме со срезанной вершиной растопыривал пропеллер маленький геликоптер.
Если субмарина все же внушала некоторое доверие своими габаритами, толщиной люка и относительно небольшой глубиной погружения, то эта «вертушка» на холме казалась предательски легковесной – какая-то пластмассовая фитюлька.
Утомленный подводным миром, Петя обреченно уместился на заднем сиденье. Он крепко-накрепко пристегнулся ремнем и внимательно оглядывал дверные запоры. В глазах его была тоска потерянной собаки.
– А через пять дней моя Олюшка прилетает, – сказал он ни к селу ни к городу.
– Встретим, – бодро ответил я, хотя Петин настрой угнетал.
Да и вертолетчик не добавлял оптимизма. Суетливо перебирал рычажки на пульте и поглядывал на нас с немым вопросом, будто ожидая, что мы с Петей подскажем, куда сперва нажимать.
На горизонте морском заклубились синеватые облака. Они быстро восходили к зениту, рассекая небеса, набирая багровую, древесноволокнистую тяжесть.
– Бамонос! Поехали!
Вертолетчик внимательно поглядел мне в глаза.
– Может быть турбуленсия, – сказал он и включил пропеллер.
– У меня уж давно турбуленсия, – отозвался Петя.
Вертолет клюнул носом, приподнял хвост и эдак бочком-бочком, как подраненная сорока, скользнул меж отелями к морю.
Пока мы с Петей прилаживали на голове наушники для переговоров, море улетело далеко вниз, а в приоткрытые окна задувал поднебесный ветер, в котором, казалось, угадывалось уже дыхание бездонной космической пропасти.
Море вдруг раскрылось под ногами, как огромная устрица. Оно стало понятнее – его заливы, течения, отмели, косы, рифы и сами цвета: от сине-черного, через зеленый, к прозрачно-бирюзовому.
Было очевидно, что Карибское море – довольно веселый персонаж. В нем струились и спиралеобразно вихрились жизненные токи. Более того, я понял, что оно связано с воздухом, с небесной, как говорится, стихией. Вроде была четкая грань между морем и небом. Но сквозь нее тут и там проникали почти неразличимые глазом восходящие и нисходящие потоки.
– Тоже мне открытие, – буркнул Петя в мои наушники. – Я это с пятого класса помню – коловращение воды в природе! Ты лучше глянь – наша подлодка опять на дно залегла!
Действительно, «Атлантис» белел сквозь прозрачную воду и я даже углядел рядом с ним знакомую бешеную блондинку. Ей было грустно без нас с Петей.
Да и отставной прапорщик – морской таракан – пригорюнился, как сирота, на камушке.
Сердце мое сжалось от какой-то неясной любви ко всем униженным и обездоленным. Хотелось облобызать вертолетчика и всплакнуть на Петиной груди. Еле совладав с собою, я поднял глаза и узрел древний, восточный знак, символ вселенной.