Механизмы радости - стр. 21
– Это вы меня спрашиваете, в чем дело?
Клеренс подскочил вплотную к экрану и маленькой ручкой стал тыкать тираннозавру в челюсть, в глаза, в клыки, в лоб. Потом он развернулся лицом к залу и, ослепленный светом проектора, прикрыл глаза. На его щечках отражалась шкура рептилии.
– Это что такое? Я вас спрашиваю, это что такое? – провизжал он.
– Динозавр, шеф. Очень крупный.
– «Динозавр»! – передразнил Клеренс и злобно шлепнул кулаком по экрану. – Черта с два! Это я!
Одни зрители озадаченно подались вперед, другие с улыбками откинулись на спинки кресел. Двое вскочили. Один из вскочивших был мистер Гласс. Он нащупал в кармане вторые, более сильные очки, посмотрел на экран и простонал:
– Боже, так вот где я его видел!
– Что вы хотите сказать? – заверещал Клеренс.
Мистер Гласс затряс головой и закатил глаза:
– Я же говорил, что это лицо мне знакомо!
По комнате прошел ветерок.
Все взгляды устремились в сторону выхода. Дверь была открыта.
Тервиллиджера и след простыл.
Тервиллиджера нашли в его студии – он проворно собирал свои вещи в большой картонный ящик. Тираннозавр торчал у него под мышкой.
Когда толпа с Клеренсом во главе ввалилась в студию, Тервиллиджер затравленно оглянулся.
Продюсер заорал с порога:
– Чем я заслужил такое?
– Я прошу прощения, мистер Клеренс.
– Он просит прощения! Разве я вам плохо платил?
– Да не то чтобы хорошо.
– Я приглашал вас на ланчи…
– Только однажды. И счет за двоих оплатил я.
– Вы ужинали в моем доме, вы плавали в моем бассейне. И вот ваша благодарность?.. Вы уволены! Вон отсюда!
– Вы не можете уволить меня, мистер Клеренс. Последнюю неделю я работаю за так – вы забыли выдать мне чек…
– Плевать! Вы уволены в любом случае. Вы уволены решительно и окончательно. Ни одна студия в Голливуде вас не примет! Уж я об этом позабочусь! Мистер Гласс! – Клеренс обернулся в поисках юриста. – Мы завтра же возбуждаем судебный процесс против этой змеи, которую я пригрел на своей груди!
– А что вы можете у меня отсудить? – возразил Тервиллиджер. Ни на кого не поднимая глаз, он сновал по студии, собирая в ящик остаток своих вещей. – Что можно у меня отнять? Деньги? Вы мне платили не так много, чтобы я что-то откладывал. Дом? Никогда не мог позволить себе. Жену? Я всю жизнь работал на людей вроде вас и, стало быть, содержать жену не имел возможности. Я все свое ношу с собой. Вы меня ни с какого конца не прищучите. Если отнимете моих динозавров – ладно, я укачу в какой-нибудь городок в глуши, разживусь там банкой латекса, ведром глины и дюжиной стальных трубок и создам новых рептилий. Пленку я куплю дешевую и оптом. Моя старенькая камера всегда при мне. Времени уйдет больше, но я своего добьюсь. Руки у меня, слава богу, золотые. Так что вам меня не уесть.