Механики. Охота началась - стр. 1

29 января.

Охота началась.

До леса дошли за несколько минут. Чем дальше мы в него углублялись, проламываясь сквозь ветки и кусты, как лоси, тем больше я понимал, что нас ждёт жопа. Слишком сложно, слишком тяжело обходить и перебираться через эти заросли, поваленные деревья, камни и валуны. А мы углубились-то всего метров на триста.

Лес реально непроходимый, вернее, он проходимый, и сейчас мы прём просто нахрапом, но, когда на нас начнется охота, то идти нужно будет вдвойне осторожней и аккуратней, так как из-за любого куста в тебя могут выстрелить. Да и под ноги нужно смотреть, подвернуть тут ногу – как нечего делать, трава скрывает всё, что под ногами. А с подвёрнутой ногой ты точно далеко не уйдешь!

Наконец, ещё через несколько минут, мы вышли на небольшую полянку.

– Привал, – махнул я рукой, оглядываясь и решив взять на себя инициативу.

Все тут же попадали кто куда. Вон, народ все уставшие. Половина красные, потные. Мля, мы же прошли метров триста всего! Как они собрались пройти десять километров по такому лесу, переправиться через две реки, и дальше там ещё снова, либо лес, либо джунгли, где наверняка всяких опасных ползающих гадов видимо-невидимо?

– Ну и какие планы дальше? – спросил этот мужик-Архи, который нам рассказывал про охоту, ну, о том, что нас ждёт в дальнейшем.

– Сначала я прирежу эту сучку! – внезапно выпалил парень-Архи, достал из-за пояса свой нож, ухмыльнулся и сделал шаг к попавшей к нам Тиле.

– Я её подержу, – тут же подключилась девушка Архи.

– Попробуйте! – вскрикнула Тила и, резко вскочив с поваленного дерева, приняла что-то подобие стойки, держа в правой руке нож.

Народ на поляне замер, никто ничего не говорил, все наблюдали за дальнейшим развитием событий.

– Хватит! – громко произнёс мужчина-Архи, – нас и так мало, а вы ещё тут друг друга резать собрались!

– Я её всё равно прирежу! – прошипел парень, направляясь к Тиле.

Девушка, которая так же хотела её прирезать, немного стушевалась после окрика и даже чуток опустила нож.

– Вам сказали, хватит! – подключился ещё один мужик лет пятидесяти.

– Да вы что? – резко разворачиваясь к нам, крикнул парень, – она же на нас охотиться хотела! Она же их подстилка!

– Послушай, ты! – резко ответила ему Тила, – не тебе судить, и ты очень многого не знаешь.

– Да мне не надо ничего знать.

И он снова сделал шаг к ней.

– Эй, хорош, – подал голос я, – порежете друг друга, вас никто тащить не будет.

– Мужик, завязывай, – подключился Слива.

Тила так и стояла с ножом в руке, та девка уже совсем успокоилась, а этот с ножом всё озирался, то на нас, то на Тилу.

– В данной ситуации вы, может быть, её и убьёте, – неожиданно послышался спокойный и рассудительный голос.

Это начал говорить толстый.

– Но думаю, что она так же сможет нанести вам ранения, – продолжил кучерявый – он прав – кивок в мою сторону – вы оба будете ранены. Тут большая влажность, – он обвёл рукой вокруг себя, – раны вы, конечно, перевяжете, но кровь будет остановить проблематично. А идти ещё очень далеко, а тащить вас явно никто не будет.

– Тебя, жирдяй, никто не спрашивает, – огрызнулся парень, но нож опустил.

Толстый тут же стушевался и, вздохнув, опустил глаза. Его девушка отвернулась от этого борзого.

– Не хами! – сказал я, вступившись за толстяка.

– А то что? – с вызовом ответил мне этот борзый.

Слива молча взял и кинул свой нож. Воткнулся он точно рядом с лицом этого борзого, в дерево. Тот от испуга аж отшатнулся на пару метров.

– В следующий раз воткну тебе его в глаз! – прошипел Слива.

– А я добавлю во второй! – покрутив свой нож в руке, добавил я, – уж поверь мне, пользоваться я им умею. Ты, – ткнул я в девку, которая так же хотела прирезать Тилу, – сядь и успокойся.

Та, сверкнув глазами сначала на меня, а затем на Тилу отошла в сторону. Слива спокойно подошёл и выдернул из ствола свой нож. Борзый, сплюнув, сел на землю.

– Так и будем сидеть? – спросила молчавшая до этого ещё одна девушка-человек, которая была одета в какой-то лёгкий комбинезон и в лёгкую же обувь. Да уж, через несколько километров от этой обуви ничего не останется, особенно, когда она по камням в них скакать начнёт.