Механическое сердце. 1. Искры гаснущих жил - стр. 42
- Руды первозданной ради, - раздраженный женский голос заставляет убрать руку – Кэри собиралась потрогать кринолин. – Сколько можно возиться?
- Эдганг, никто не виноват, что ты столько всего с собой возишь.
Отец. Он будет недоволен, увидев Кэри здесь. Отец не раз повторял, что она должна быть послушной девочкой. И Кэри пятится, пятится, пока не добирается до лестницы. А потом оказывается и под лестницей.
- Ты бы предпочел, чтобы я путешествовала голой?
Женщина сердита.
- Я бы предпочел, чтобы ты не путешествовала вовсе.
- О да, конечно…
Шорох юбок. Они касаются паркета и раскачиваются, словно колокол.
- Я буду сидеть в поместье, не мешая тебе развлекаться…
- Эдганг…
- Где она?
- Прекрати. Это всего-навсего…
- Прекратить?! – ее голос почти рвется, и Кэри приседает на корточки и зажимает уши ладошками. А кусок грудинки выпадает из рукава на подол, оставляя пятно. – Еще скажи, что я не права.
- Ты права, дорогая, но…
- О, я терпела твоих любовниц, которых ты не давал себе труда скрывать, - женщина останавливается напротив убежища Кэри. И Кэри разглядывает бабочек, вышитых на подоле ее платья. Ткань темно-зеленая, как срез зрелого малахита, а бабочки черные. – Ты приводил их сюда! В мой дом!
Отец вздыхает.
- Эдганг, не при слугах…
- Да неужели? Ты вдруг стал стесняться слуг?
- Пойдут слухи…
- О тебе уже ходят! О том, что ты потерял остатки совести, - от женщины пахнет духами, и этот пряноватый запах завораживает Кэри. Запах и бабочки. Почти живые, почти настоящие. И преодолев страх, Кэри протягивает руку, касается подола липкими пальцами. Бабочка не улетает. Она скользкая, а ткань – мягкая. – И если любовниц я терпела, то твоего ублюдка… о чем ты думал, забрав ее?
Отец молчит. И женщина тоже. Тишина становится невыносимой, и Кэри очень-очень осторожно убирает руку. На бабочке остается клок пыли. Откуда только взялся?
- Ну? И где она?
- Эдганг…
- Где, я спрашиваю? Или ты собираешься ее прятать?
Сапоги отца покрыты грязью. Они скрипят, и каждый шаг приближает их к Кэри. А она раздумывает над серьезным вопросом: следует ли снять пылинку с юбки дамы, или же не рисковать? Леди сердита. Вдруг еще сильней рассердится?
- Не собираюсь, - теперь он говорит жестко. – Девочка будет жить со мной.
- С тобой? Нет, дорогой. Она будет жить в моем доме! И носить имя моего рода, на которое ты и прав-то не имеешь… мой отец…
- Слишком много тебе позволял. Вырастил эгоистичную стерву, которая…
- Которая что?
Кэри все-таки решилась и очень быстро протянула руку, схватив серый клок.
- И на женщину не похожа…
Молчание.