Медвежий камень - стр. 20
– Ксения Андреевна, они в коробке около окна, – Катюша на мгновение задумалась и уточнила: – Коробка из-под ксероксной бумаги. Ой, может, вы тогда и щетку мне другую принесете? На подоконнике лежит, желтенькая такая…
– Принесу, – охотно согласилась я, – может, еще куртку тебе? А то солнышко уже от твоей скамеечки ушло.
– Угу, – с благодарностью и смущением пробормотала Катя, – пожалуйста.
Я пошла в камералку. Ну почему у всех камералки как камералки – камеральные лаборатории, а у нас даже окон нет, вернее – окна есть, а вот рам и стекол в них нет! Кажется, я уже об этом не раз говорила, но факт оставался фактом. Я нашла желтенькую щетку на подоконнике и наклонилась к коробке, чтобы набрать себе пачку паспортов. И в этот момент услышала голос Дрозденко прямо под нашим окном:
– Опять?! Отвали от меня, пока я тебя по стенке не размазал!
– Я что, я уйду, – ответил ему дребезжащий, но определенно мужской голос, – я только сказать хотел, что вот и лопата кровушкой обагрилась, говорили тебе…
Я замерла, присев около коробки. Странный голос, интонация странная: вроде как угрожающая и в то же время как будто испуганная. Как будто человек и сам боится того, о чем говорит. Или того, с кем говорит? Я боюсь выглянуть, но разговор стих, только слышны удаляющиеся шаги.
О чем это они говорили? О Максиме? Но ведь это случайность… Меня почему-то бросило в жар. Неприятно вспотела спина и даже шея. Пересилив страх, я осторожно приподнялась и выглянула в окно. Дрозденко стоял, засунув руки глубоко в карманы, и смотрел куда-то вдаль. Того, с кем он разговаривал, видно не было. Постояв еще секунду, Станислав Владимирович вытащил из кармана пачку сигарет, задумчиво повертел ее в руках, а потом неторопливо достал зажигалку. Внешне он был совершенно спокоен, и только когда начал прикуривать, я вдруг отчетливо увидела, как дрожат у него кончики пальцев…
Я тихо опустилась на скамейку. Опять что-то произошло. Вернее – не произошло, а продолжает происходить, потому что он сказал «тебе же говорили». Значит… Ну при чем тут Максимкина царапина? Такое на раскопе часто бывает, когда ребята увлекаются, поэтому и держим аптечку наготове и пополняем ее все время. Так что ничего страшного не случилось. Или все-таки случилось, а я просто не знаю? И вовсе не Максимкину лопату он имел в виду? «Господи, – подумала я, – ну почему так путаются мысли? Жар сменяется ознобом. Что происходит? Надо взять себя в руки и подумать. Но не сейчас. На обеде. Сейчас нужно вернуться на раскоп и спокойно дожить до перерыва. А там уйти куда-нибудь от всех подальше и все обдумать. Да. Это правильно».