Медвежатник фарта не упустит - стр. 27
– Не выходить, не высовываться, закрыть двери! – зло гаркнул Савинский прямо в перепуганные лица и вскинул руку.
Жоху до конца коридора, где был поворот на пожарную лестницу, оставалось несколько саженей.
Пять, четыре…
Николай Иванович остановился, прицелился…
Три, две…
Затаил дыхание…
Одна…
И плавно нажал на спусковой крючок.
Жох вскрикнул, упал, затем рывком поднялся и бросился в окно. Раздался звон разбитых стекол, а затем два выстрела вдогонку.
– Уходит! – заорал кто-то внизу на улице, и Савинский бросился к выходу.
Когда он выскочил из «Сибирских нумеров», то встретил из милицейского наряда только старого Игнатьича.
– Он побёг по Пушкинской, – заявил Савинскому Игнатьич, махнув рукой.
– А где остальные? – оглядываясь, спросил Николай Иванович.
– Так за ним побегли.
– Гони на Пушкинскую! – впрыгнул Савинский на кожаное сиденье автомобиля.
Через минуту они нагнали группу милиционеров.
– Он свернул! – закричал Савинскому один из них. – На Воскресенскую.
– Поворачивай, – приказал водителю Николай Иванович.
Проехали квартал, другой.
– Вон он! – заорал, не оборачиваясь, водитель.
Но Савинский и сам уже видел Жоха, бежавшего по Воскресенской в сторону Гостиного двора. Налетчик был ранен, одна рука его висела плетью, что, однако, не мешало ему бежать весьма резво.
Заслышав шум мотора, Жох оглянулся. Увидев мчавшийся за ним автомобиль начальника милиции, бандит припустил пошибче; не сбавляя скорости, свернул с Воскресенской улицы в проулок, ведущий к Черному озеру, заросшему по берегам вековыми деревьями и кустами, в которых надеялся затеряться.
– Давай заворачивай за ним! – крикнул водителю Савинский.
Милицейское авто со всего маху резко повернуло, едва не наехав на женщину в летнем дипломате, переходившую проулок. Только в самый последний момент водителю удалось вывернуть руль, и автомобиль промчался мимо, задев-таки ее правым крылом. Женщина отлетела на тротуар, но Николай Иванович успел увидеть ее лицо.
Знакомое лицо. Еще из той, прежней жизни.
Медлить больше было нельзя. Жох вот-вот мог достигнуть спасительной для него прибрежной рощицы. Савинский взвел курок револьвера и, прицелясь, дважды выстрелил. Налетчик как-то неловко запнулся, ноги его заплелись, и он, пробежав неуверенных несколько шагов, рухнул на мостовую. Тело его несколько раз перевернулось и замерло.
– Как вы его сняли-то, а? – в восхищении обернулся на Савинского водитель, притормаживая возле распростертого на мостовой тела.
Жох был мертв. Обе пули Николая Ивановича попали в цель: одна в спину прямо против сердца, а другая в голову. Делать здесь больше было нечего.