Медведь. Сердце зверя - стр. 20

Я от такой наглости поперхнулась не высказанными словами. Засовывая их глубоко и даже глубже, хотелось бы в его шикарную, накачанную задницу, но пришлось в свою, выдохнула:

— За что?

Очаровательный нахал выгнул широкую бровь, поинтересовался:

— А не за что?

Мой взгляд метнулся к разбитым очкам, так и валяющимся на полу, затем к его уже немного подсохшему костюму, мысленно покачала головой.

Н-да. Виновата. Но только отчасти!

Вот хотела же по-нормальному. Но не я это начала.

Выпрямившись, словно проглотила острый кол из осины, буркнула:

— Нет.

Вторая бровь нахала медленно поползла вверх, и пока он не высказал мне очередную свою альфа-самцовую глупость, вздернула подбородок, чеканя каждая слово:

— В том, что ваши очки разбились, виноваты вы сами, мистер?..

— Бьорн, — охотно подсказал мужчина, заинтересованно подавшись вперед, вторгаясь в мое личное пространство.

Невольно отступила на шаг, что не скрылось от хищного взгляда.

— Бьорн, — повторила, стараясь сохранять остатки спокойствия. — Ладно, я не видела куда шла, так как несла в руках тяжелый контейнер с водой. А вы? Вы-то куда смотрели? Лично я ваши очки и пальцем не трогала. А с вашей одеждой ― что ж, у меня в приемной есть бумажные полотенца.

Замолчав, спокойно взглянула в янтарные глаза и едва смогла удержать маску отстраненности на лице. В его глазах мелькнуло едва заметное восхищение, мгновенно сменившееся лукавством и легким раздражением.

Нет, наверное, все же восхищение мне показалось.

— Значит, это ты временная помощница Лизаветы Котиковой?

— Вы, — поправила наглеца. — И да, она самая. Елена Станиславовна.

В янтарных глазах мелькнуло удивление.

Мужчина склонил голову набок, едва заметно кивнул.

— Лена Станиславовна, значит. Хо-ро-о-ошо, — тягуче произнес.

Его взгляд снова скользнул по моей фигуре и одежде, и я была готова поклясться, что в них на секунду вспыхнул голод. Откровенный. Неправильный для меня. И такой мужской голод.

И от этой вспышки, внутри меня внезапно все затрепетало, а внизу живота странно потеплело.

Еперный театр. Приехали!

Только этого мне не хватало.

Мотнула головой, прогоняя вспыхнувшее возбуждение. Перехватила соскальзывающий из рук контейнер, резко развернулась на пятках, пробормотав:

— Идите в приемную, мистер Бьорн. Я сейчас подойду. Только не трогайте там ничего, — и тихо добавила под нос: — А то знаю я вас. Придут, возьмут без спросу, а потом хрен что найдешь.

За спиной послышался тихий смешок, едва не сбивший меня с шага.

Он что, услышал?

Боже, наверное, впервые за всю мою жизнь щеки лизнуло жаром смущения.