Медведь с лабаза. Записки сахалинского таёжника. Одиннадцатая книга - стр. 45
Николай смачно и продолжительно выругался. – Это Тимоха какой-то рок. Не возьмём мы медведя.
– Не ссы, я возьму! – парниша рассмеялся.
Ведущий медвежатник упал духом, но не на долго. Через полминуты он тоже ржал за кампанию.
– Кому рассказать, не поверят. В десяти метрах медведь, два ружья и ушел. Это ты виноват, чаю захотел.
– Как обычно, Тимоха крайний. У нас Коля за две недели уже много случаев, кому рассказать не поверят, но ведь верят! Они уже ждут, когда медвежатники очередной анекдот в лесу со стряпают и привезут! А сегодня круто, ведь ни разу не промахнулись!
– Да, ты Тимоха в который раз прав, они уже мяса не ждут, а ждут очередной хохмы. Пожалуйста!
– Твои друзья товарищи поняли, что ты не медвежатник, а хохмач. Коля, а если глубоко задуматься, мясо сожрал и забыл. А вот такие комичные ситуации будишь, долго помнить. От мяса один вред, быстро стареют, трудно переваривается, жиреют. Смех во вред не когда не шёл, только на пользу.
– Так, если возьмём зверя, ты мясо не ешь. Оставайся вечно молодым.
– Поздно оставаться вечно молодым. Я мяса не ем, ну ты сказанул. Я и торчу здесь только ради мяса, мне честь, желчь, шкура по барабану, главное мясо. Завтра вечером будет главный медведь и будит много мяса.
– Да этого бы вполне хватило. Ты с такой уверенностью говоришь. Нет, это рок. И не будет медведя завтра.
По отношению к себе насчёт рока Николай окажется прав. Есть в жизни не объяснимые вещи. Не подающиеся не какой логике. Николай обманул, что, мол, не убивал медвежат. Он год назад, по глубокой осени застрелил медвежонка. После вот этой охотничьей компании в паре с Тимохой. Николай четыре года будет кормить медведей, сделает еще два лабаза. Будет сутками лежать с разными людьми. Кроме подранков, которые даже от собак уйдут толку не будет. Николай погибнет от рук доблестной милиции, которая нас бережет. Умрёт не сразу, две недели промучается.
Парниша о смерти товарища узнает только через одиннадцать дней. Через неделю, после трагического сообщения, он пойдёт на перевал за черемшой. В часе хода от избы наткнется на прошлогодний труп медведя. Сначала подумает, что два косолапых бились, вытоптана больно большая площадка. Убитый медведь аккуратно лежит на животе, лапы сложенны. Когда умирают в агонии, так не ложатся.
Приподнимет бочину зверя, мишка килограмм на сто пятьдесят, не большой. Брюхо распорото, станет всё ясно и в тоже время станет жутко и не чего не понятно. Верней понятно всё, но не объяснимо. Николай был прав, это его рок. Через четыре года он всё-таки возьмет по глубокой осени вот этого медведя. Поступит очень подло, вырежет только желчь, даже Тимохи не скажет об убитом звери. Столько мяса пропадёт.