Медведь с лабаза. Записки сахалинского таёжника. Одиннадцатая книга - стр. 31
Шумахер гоняется за славой и за деньгами. Володя, гонит ради того что бы спасти человека. Приехали на место, тридцатку взяли за ручки, вдвоём потащил к бочки. Неудобно вдвоём по пересечённой местности, таскать какой либо груз. Одному тридцатку не унести, нужен большой мешок. Доволокли бадью до бочки, собрались, было высыпать. Подняли тридцатку на уровень бочки, парниша рукой стал сгребать селёдочные головы.
– Володя! Тормози, ставим на землю.
– В чём дело? Ух ты! – Володя увидал почти полную тридцатку отборной, крупной, копченной селёдки.
Так вот почему крутился у отходов бывший фермер, нынешний алкаш. Он забыл, в какое ведро положил ворованную селёдку, а сверху слегка замаскировал головами и потрохами. Повальное, объёмное воровство рыбной продукции ещё одна беда в данном рыбном цехе. Во всём виноват один человек, начальник, то есть хозяин. Он себе и помощников подобрал ворюг отпетых, нечистых на руку людей. Надо будет этого раскодированного товарища сдать с потрохами, но только не сегодня. Иначе придется вернуть копчённую селёдку.
Потащили тридцатку обратно к машине, в обратную сторону путь еще хуже, от речки метра четыре надо лезть по крутому, чуть ли не отвесному склону, потом в гору ельником. Селедку переложили во вкладыш, ведра надо отдавать. В двух других тридцатках оказались отходы. Это в первой тридцатке оказалась отборная рыбка, отходы не оказывались, они должны были быть во всех ёмкостях. Короче закропили у косолапого на тридцать литров. Подавится медведь, копчёную селёдку жрать.
Полчаса потратили на благоустройство прилегающей территории, убрали две ольхушки. Деревья большие, ольха не берёза, древесина мягкая, приято пилить, но долго! Любое приятное не может долго продолжаться. Долгое приятно становится приторным, а затем появляется отвращение. Приятно валить деревья толщиной ствола в сорок сантиметров? Данная патология уже не лечится.
Что интересно у Тимохи нет отвращения от такого долгого приятно. Если от этой деятельности появится отвращение, то зимой замёрзнешь, дрова это жизнь. Толстую лесину раскидывать на чурки тяжело и нудно, но отвращения отсутствует. Когда к какой либо физической работе человек испытывает отвращение, это гораздо опасней. Уж лучше испытывать приятное от физической работы. Закоренелый лодырь, опасный человек для любого общества.
Парниша обрубил ветки со сваленных деревьев. Кроны большие, загораживают обзор. С чувством выполненного долга и почти с двадцатью килограммами отборной, крупной, копчённой селёдки поехали обратно в рыбный цех.