Медовый заговор - стр. 20
– Мой однокурсник с этими господами прогуливался. Спросила у него – говорит, ничего определенного.
– А кто ваш однокурсник? – Чтобы не выдать коварный секретный план по сбору компромата, Капитолина решила продвигаться к цели обходными путями.
– Валерка Петровский.
Дальше Брусенскую было не остановить.
Она припомнила этому злодею Петровскому все: долю в уставном капитале, низкое коварство, эгоизм, холодный расчет. Александра вдруг вспомнила, что она никогда ни о чем его не просила! Только однажды и то, не за себя, а за соседа. Устроила Никодимыча завхозом в клинику к Петровскому.
Зато Петровский все время обращается к ней с просьбами.
Использует ее в качестве «подай-принеси». Привык, что Александра, только свистни, примчится, разобьется в лепешку, перелицуется на изнанку, если потребуется, джигу станцует, но все исполнит в лучшем виде.
Так ей дуре и надо. Так было и так и будет всегда.
Как ни крепилась, как ни разжигала в себе злость и обиду Брусенская, губы поползли, подбородок задрожал.
– Люблю я его, паршивца, – неожиданно для себя провыла Александра Даниловна. После чего развернула бумажный платок, уткнулась в него и с удовольствием заплакала.
Капитолина ерзала на стуле, не зная, что сделать, как утешить безутешную жертву невостребованности.
Наконец, фонтан иссяк. Брусенская извлекла из пачки новый платок.
– Вижу его, и ноги подламываются. Я еще в институте по нему умирала. Думала, со временем пройдет. Ничего не проходит. Не могу больше.
Александра с чувством высморкалась.
– Он во мне только подругу видит. Прикалывается надо мной. Говорит, что я похожа на купчиху и одеваюсь как купчиха. А я замуж за него хочу, мне ведь не двадцать, чтоб дружить с ним. Мне тридцать четыре, – трагическим шепотом произнесла Александра, будто смертельный диагноз озвучивала. – И ведь знала, чувствовала, что ничего не выйдет из наших отношений. Это вообще никакие не отношения. Это настоящая пытка, это какое-то «пользовательское соглашение». – Она снова заплакала.
– Александрочка Даниловна, вы же умная женщина, сублимируйте, – лепетала Капа. – Перенаправьте энергию с Петровского на клинику. Отнимите у него то, чем он дорожит.
– «Древо жизни»? – вскинула зареванные глаза Александра. – Да зачем она мне, его клиника?
– Нет, я имею в виду дом отдыха. Не отдавайте «Белое озеро». В конце концов простым людям где-то надо отдыхать? А с вашим приходом дом отдыха ожил, отдыхающих стало больше. Или откройте здесь свою клинику. Вы же прирожденный руководитель.
Слезы у Брусенской высохли, на лице отразилась работы мысли.