Медный всадник - стр. 26
– Что ты надеешься здесь найти? – не удержалась я.
– Пока сам не знаю. – Паша смотрел вдаль, на Петропавловку[8] и торчащий из неё золотистый шпиль собора. – Но мне кажется, что мы упускаем что-то в личности преступника. Я пытаюсь вжиться в его образ. Что мы уже выяснили?
– Эээ… То, что он по неизвестной причине двигается по набережной в сторону Троицкого моста. И…
– Он не боится мест скопления людей. Отсюда шикарный вид! – Он обвёл рукой открывающуюся панораму.
Я оглядела белевшее на стрелке Васильевского острова здание биржи, торчащие по бокам от него, как красные свечи, Ростральные колонны, раскинувшиеся арками со всех сторон мосты и линию стен Петропавловской крепости. Потом опустила глаза на Неву, которая медленно катила мимо нас синие, блестящие на солнце волны.
– Шикарный, – не могла я не согласиться.
– Ты и сама сказала, что ночью здесь много народу, – продолжал Паша. – Но его это не останавливает! Он не прячет тела, он кладёт их в воду, только чтобы смыть следы. Не для того, чтобы их унесло течением.
Мне пришла в голову догадка:
– Он же внешник, он может накладывать щит невидимости, как Дима! Так он не опасается свидетелей.
– Да, это возможно. С таким же успехом он мог использовать свою силу, чтобы перенести тело на середину Невы, и его прибило бы к берегу за городом, а там ищи-свищи – концов не найдешь. Но нет! Он хочет выставить содеянное напоказ. Ему наверняка нравится внимание, то, что о нём пишут и рассказывают в новостях. Он любит манипулировать. Он хочет, чтобы его боялись.
У меня мурашки прошли по спине от Пашиных слов.
– То есть у нас убийца-психопат, который невидим и не оставляет магических следов, зато обожает, когда про него рассказывают по телику, – резюмировала я. – Прекрасно!
Он ничего не ответил на мой сарказм. Мы поднялись наверх и снова зашагали вдоль реки.
На этот раз мы шли минут пятнадцать. Миновали Дворцовую пристань с прогулочными катерами, место посадки на метеоры в Петергоф, Дворцовый мост. А слева на нас взирали здания Эрмитажа, Зимнего дворца, особняки девятнадцатого века и, наконец, жёлтая арка одного из павильонов Адмиралтейства.
Показался нужный спуск к воде. Между его полукруглыми лестницами, уходящими вниз, был кусочек асфальта, где устроилась спонтанная парковка. Там стояли в ряд пять машин, а шестая перегородила выезд. Через её окно было видно, как водитель болтает с кем-то по телефону. Возле левой лестницы сидел усталый зазывала, какие приглашают на водные экскурсии, с картонкой с ценами на груди. На спуске позади него покачивался на воде речной трамвайчик с незамысловатым названием «Софья» по борту. Правый спуск был свободен, и мы направились прямо туда.