Медленной шлюпкой в Китай (сборник) - стр. 8
Она вернулась на станцию Комагомэ в десять минут двенадцатого. Я стоял у лестницы. Посмотрела на меня и бессильно улыбнулась.
– Ошибся, – сказал я ей. Она молчала. – Не знаю почему, но ошибся. Бес попутал.
– …………
– Вот и ждал. Решил извиниться.
Сунув руки в карманы, она поджала губы:
– Что, правда ошибся?
– Что значит – «правда»?.. Конечно, иначе так бы не вышло.
– Я думала, ты специально.
– Кто, я? – Что она хотела этим сказать, я не знал. – Почему ты думаешь, что я на такое способен?
– Не знаю.
Казалось, ее голос сейчас угаснет. Я взял ее за руки, посадил на скамейку, сам уселся рядом. Она вытянула ноги и пристально смотрела на носки белых туфелек.
– Почему ты подумала, что я это сделал нарочно? – еще раз спросил я.
– Думала, ты рассердился.
– Рассердился?!
– Да.
– Почему?
– Ну… я ведь сказала, что пора домой.
– Что со мной станет, если я буду сердиться всякий раз, когда девчонка уходит домой?
– Или же тебе со мной было неинтересно.
– Да ну! Это же я тебя пригласил.
– Но было скучно. Правда?
– Ничего не скучно. Очень даже интересно. Я не вру.
– Врешь. Разве со мной может быть интересно? Тебе, наверное, очень хотелось ошибиться, вот ты и ошибся.
Я вздохнул.
– Не бери в голову, – сказала она. – Со мной так не в первый раз. Боюсь, что и не в последний.
Из ее глаз скатились на куртку две слезинки.
Как быть, я представить себе не мог. Мы просто сидели и молчали дальше. Миновало несколько поездов, выплевывая на перрон пассажиров. Те пропадали наверху лестницы, и опять водворялась тишина.
– Оставь меня, пожалуйста.
Я молчал, не в силах что-либо сказать.
– Нет, правда, – продолжала она. – Если честно, мне было с тобой очень приятно. Давно так не было. Поэтому приятно вдвойне. Хотелось верить, что все будет хорошо. Даже когда ты посадил меня не в тот поезд, я подумала: ну и ладно. Какая-нибудь ошибка, а ты…
Она замолчала. Слезы капали на куртку, на ткани расплывались темные пятна.
– Но когда поезд проехал Токийскую станцию, мне все стало противно. Я не хочу, чтобы со мной так обходились. Я не хочу видеть сны.
Так долго она говорила впервые. А когда замолчала, между нами повисла долгая пауза.
– Извини, я был не прав.
Леденящий ночной ветер растрепал вечерний выпуск газеты и погнал ее на край платформы.
Моя соседка откинула намокшую от слез челку вбок и улыбнулась:
– Ладно. Если разобраться, меня здесь быть не должно.
Здесь – это где? В Японии или на блуждающей в мрачном космосе глыбе гранита – я не знал. Я молча взял ее руки и положил себе на колени, мягко прижав своими. Ладони у нее были теплые и влажные. От этого тепла растаяли какие-то давние воспоминания. И я решительно заговорил: