Медальон двух монашек - стр. 74
─ Но ведь и она сама виновата: нельзя же быть такой беспечной и слабой в этом мире! Нужно сопротивляться до конца. ─ заговорил первый Кто-то. ─ Смарагда, верь: Бог накажет виновных! Мир вовсе не так жесток и несправедлив. Но пришла тебе пора научиться выживать в нем, а это не просто! Без испытаний невозможно совершенствование души: Бог всем нам дает испытания по силам. И ты переживешь, если изменишься. Не следует обижаться на себя за то, что оказалась слабее. Прости врагов своих, облегчи душу!
─ Не слушай его, не верь словам этим! ─ опять взялся за своё Сладкоголосый. ─ Что ж он тебе не помог спастись, защититься от насильников? Или тех, кто обманул всех? Даже и не пытайся что-то изменять в этом мире: никто и ничего в нем не изменит! Пусть объяснит, почему ты никому не нужна? Почему тебя ни к кому не пускают? С деревьев опадают листья, трава зеленая желтеет и жухнет. Люди растут и умирают. Каждый шаг нас приближает к могиле, так стоит ли бороться, стараться выживать в этом несправедливом мире. Зачем тебе опозоренное тело? Ведь ты теперь не сможешь быть «девой Христовой», как когда-то хотела! Плюнь на этот мир людишек: пей самогонку, как многие это делают втихаря. Вспомни, как тебе было хорошо, когда ты выпила целый стакан её!
И Смарагда вспомнила то блаженное состояние, в котором не было места тревоге и унынию: Саломия потом еще несколько раз угощала её этим напитком.
─ Ну, чо ж ты? Это ведь так просто: надо встать и пройти в дверь Саломии! А там в шкафчике несколько бутылок благодатной жидкости. ─ уговаривал Сладкоголосый. ─ Возьми одну! Плюнь на всё! Пойдем в мир, где тебя все любят и ждут! Иди!
И Смарагда, шатаясь, вышла из своей кельи, прошла смело в келью сестры-хозяйки Саломии, нашла шкафчик, открыла и прямо из горла бутылки стала вливать себе в рот крепкую вонючую жидкость.
Однако, не успела она выпить и стакана, как была поймана сестрой-хозяйкой. Та, недолго думая, отобрала бутылку, покачала укоризненно головой и отвела Смарагду на прежнее место. А ключ от закрытой кельи положила себе в карман.
Смарагда же, блаженно улыбаясь, легла на тахту и захрапела, как будто ничего не случилось. Проснулась она после обеда с сильной головной болью. Но еще больше её испугала нечто другое: ей казалось, что она – молоденькая пушистая сосенка. Чьи-то жестокие руки сознательно и против её воли, смяв всю её невинность и чистоту, ломают ствол прямо посередине. Эти руки совершенно не заботит то, что ей еще надо жить: они гнут и ломают ствол, повреждая её здоровые слои и сердцевину.