Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов - стр. 153

Мы сели за стол. Хозяйки начали рассказывать бабушке о своих кулинарных секретах. Мне почему-то вспомнилась сказка о Лягушке-царевне, когда невестки принесли пироги на суд Царя-батюшки.

Родственники притащили салатов, копчений, солений всяких. Мужчины наливками домашними друг перед дружкой хвастались. А вот про сладкое как-то никто не подумал. А я по природе сладкоежка. Мясо мне безразлично, вообще могу не есть. Но если на столе нет сладостей, я останусь голодной. Одним словом, мой тортик на ура пошел. «Вкусный торт», – похвалили меня родственники.

Вера Васильевна, как всегда брезгливо, разворошила «наполеон» ложкой:

– Тесто толстовато, Наташ. У «наполеона» коржи, коль уж ты взялась его печь, воздушные должны быть. А у тебя, как блины.

– Не болтай, Верка, – сказал Виктор Васильевич, брат моей свекрови. – Торт – ум отъешь! Молодец, Наташка! Повезло Ванюхе с тобой. Да ты и сама красавица!

Мне показалось, что лицо Веры Васильевны пошло красными пятнами. Она, молча, проглотила похвалу в мой адрес, но ничего не ответила. Потом, я еще не раз подвергалась публичной критике со стороны Веры Васильевны.

К вечеру подходит ко мне Ванька и загадочно говорит:

– Тебя бабуля зовет, учить вязать тебя будет.

Я удивилась, но пошла. Бабушка Нина сидела в своей спаленке. Работал телевизор.

– Заходи, заходи, Наташенька, – скрипучим старческим голоском позвала бабушка Нина.

Я вошла.

– Садись, доченька. Я тебе одну историю расскажу.

Я села на диван рядом с бабушкой. От нее приятно пахло ванильной выпечкой. Нина Ивановна прибавила пультом звук на стареньком кинескопном телевизоре.

– Ты, Наташенька, прости Верку. Она свыкнется, привыкнет к тебе. Ты пойми, любая мать ревнует своего сыночка к жене, особенно, если он единственный. Не сердись, сойдет с нее. А не сойдет, я воспитаю вдоль спины полотенцем.

– Мне Ваня сказал, вы меня вязать научите, – вкрадчиво сказала я, чтобы закончить этот неловкий разговор.

– А ты хочешь? – удивилась бабуля.

Я кивнула.

– Ну, давай, – она вынула из-под подушки вязанье, распустила набранные петли, и принялась объяснять.

– Я, вот, тебе историю одну расскажу. Из жизни, – в полголоса продолжила Нина Ивановна. – Был у меня сыночек, Валя. Погиб он трагически, – бабушка всплакнула.

Я обняла ее:

– Знаю, не надо, не бередите душу.

– Надо, Наташенька, – бабушка утерла красные глаза. – Из-за меня он погиб, из-за меня. Я тогда молодая была, такая же дура, как Верка. Валя старшенький был. И женился первый. Маринку свою, к нам привел. А что, дом большой, всем места хватало.

Мне Маринка так не нравилась. И грязнуля, и лентяйка, а бурды наварит – жрать не будешь! Только ногти красила. Наушники наденет, магнитофон включит и сидит, ногти малюет Тьфу! Я ее пилила, пилила – та и ушла. Внуков забрала и ушла. Валя запил. А потом… Потом его дед Андрей в сарае нашел… За керосином пошел, а Валя там на балке висит. Синий уже.