Мечтатели Бродвея. Том 2. Танец с Фредом Астером - стр. 3
– Здесь жилье предоставляется только женщинам. Мужчины не допускаются.
– О, я живу в Нью-Йорке! – весело отозвался он. – И вовсе не ищу комнату. Зато…
Он положил чемодан плашмя и, щелкнув замками, поднял крышку. Внутри лежали в ряд ножи – острые и закругленные, короткие и длинные, все до блеска начищенные.
– Так как вас зовут, красавица? – поспешно спросил он, упреждая предсказуемый отказ.
– Черити, но…
– Черити?.. Не может быть! У меня есть сестренка в Милуоки, ее зовут как вас, Черити.
Собачонка завертелась на месте, тоже радуясь такому совпадению.
– Милуоки?.. – Лицо Черити просияло. – Я ведь оттуда. Там живут мои родители. Слушайте, это правда? Вы из Милуоки?
– А как же! Вы наверняка знали миссис Трампас, воспитательницу в детском саду. Она еще носила красную шляпку.
Девушка задумалась, вопрошая взглядом туман, окутавший голубоватым шарфом лысые клены на 78-й улице. Брови ее нахмурились так сильно, что сошлись на переносице.
– …Миссис Трампас, вы сказали?
– Она переехала в Амарилло, когда я пошел в школу. Вы, наверно, ходили в сад много позже, вы такая молоденькая… Сколько вам лет, Черити?
В его золотистых глазах плясали шаловливые искорки. Завиток на лбу весело подпрыгивал от смеха. А уши у него были маленькие, вправду прелесть. И молодой, лет двадцати, не старше.
– Скоро восемнадцать, – сказала она и еще дважды моргнула.
Она немного преувеличила. Ей только что исполнилось семнадцать.
– А, ну вот, понятно! Красивая она была, миссис Трампас, но вы гораздо красивее, Черити.
Он повторял ее имя, как будто щекотал живот котенка, ласково и лукаво.
– Вы всё это продаете? – спросила она чуть дрогнувшим голосом, указав на приоткрытый чемодан.
– Туго, – вздохнул он с веселым фатализмом. – Моя бедная матушка одна растит маленькую Черити, я учился на бухгалтера, но пришлось бросить и стать коммивояжером. О, я не отчаиваюсь, когда-нибудь обязательно закончу учебу. А пока…
– Вы мужественный человек, сэр…
– Гэвин Эшли. Эшли, как в «Унесенных ветром». Таким красивым девушкам, как вы, – добавил он, облокотившись о стену, так близко, что рукав его куртки коснулся ее руки, – разрешается звать меня просто Гэвином.
Кончиком указательного пальца он дотронулся до ее подбородка и отстранился, как будто нехотя, чтобы взгромоздить открытый чемодан на стойку перил.
– Эта сталь выдерживает самые сильные моющие средства, ножи не тупятся с пожизненной гарантией. На всю жизнь, представляете? А этими лезвиями можно резать даже густейший немецкий акцент.
Девушка рассмеялась.
– Или такой туман, как сегодня? – поддержала она шутку.