Мечник - стр. 11

– Нет, – покачал я головой, – и так времени много потерял, больше года ждал, а теперь надо поторопиться.

– Подругу вытянуть хочешь?

– Да, её и ребёнка своего.

– Так куда торопишься, ведь сам же говорил, что не любишь её?

– Верно, но любовь – отдельно, а уважение и глубокая симпатия к этой женщине – тоже отдельно. Не знаю, как это объяснить, Иваныч. Мне с ней рядом хорошо было, спокойно, и это тот редкий случай, когда ты всегда рад человеку, смотришь на него – и сердце радуется, что он с тобой рядом. Тоскую я по этим ощущениям. Опять же ребёнок у нас есть, и, как радио вещает, положение моего тестя Кары в Трабзоне нестабильное. Мэр тамошний с нами мира захотел и может по наёмнику ударить, а в таких делах его семью задеть – как два пальца об асфальт. Да и если рассуждать чисто по-деловому, чем быстрей эту тему разгребу, тем быстрей смогу заняться другими своими делами. Выручай, Иваныч.

– А чего к Захарову или Стахову не обратишься?

– Слишком они хитрые, втянут в блудняк свой шпионский, а потом из этой ямы не вылезешь. С тобой надёжней, ты всё же человек без двойного дна, и я тебе верю.

Полковник достал портсигар, не торопясь вынул длинную турецкую папироску, закурил, с полминуты помолчал и наконец изрёк своё решение:

– Сделаем. Через три дня в Трабзон «Цезарь Куников» с «Ладным» идут, посольство повезут, и наше начальство сейчас как раз решает, кого от СБ отправить. Я пробегусь к генералу и сам в посольство набьюсь, а ты со мной как секретарь и порученец отправишься. Считай, что повезло тебе, Саня.

– Благодарю, Иваныч. С меня причитается.

– Забудь, я помню, кто меня из последнего боя на себе вытянул. Завтра в полдень будь с вещами возле моего дома.

– Понял.

Ерёменко затянулся, пыхнул ароматным дымком и поинтересовался:

– Какие планы, во что думаешь свою молодую энергию вкладывать?

Я кивнул на чашку с чаем, стоящую на столе:

– Планов много, командир, но как из Трабзона вернусь и житьё своё налажу, тогда этим и займусь.

– Чай? – удивился полковник.

– Он самый.

– А ну-ка, объясни. Интересно, что ты задумал.

Ухмыльнувшись, я заказал ещё чашку чая и начал излагать Ерёменко свою идею:

– В историю вдаваться не буду, Иваныч, это не очень интересно, а вот реалии сегодняшнего дня затронуть придётся. Чай – это такой товар, который русскими царями в своё время был признан стратегическим ресурсом. На территории нашей Конфедерации единственное место, где он сейчас выращивается, – Новороссийск, и то, что дают тамошние хозяйства, – только пятнадцать процентов людских потребностей, так что пока рынок свободен.