Мечи Ланкмара. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 2 - стр. 42
Пройдя немного вперед, Слинур быстро и внимательно огляделся, после чего заявил:
– Наше мяско с маковым соусом уложило двух обалдевших от вожделения жуликов Глипкерио, но Хисвет с этой ее юной нимфой скрылись. Крыс в клетках нет. Ищите, ребята! Звездочет, прикрой нас!
Поначалу опасливо, потом все более уверенно матросы принялись обыскивать каюту: они переворошили пустые шкатулки, сдернули покрывала и матрас с подвесной койки и подняли ее вверх, чтобы посмотреть, нет ли чего под ней, отодвинули от стен рундуки, вскрыли те, что были заперты, вывалили из ниши весь гардероб Хисвет.
Мышелов снова предпринял отчаянную попытку пошевелиться и что-нибудь сказать, однако удалось ему лишь чуть шире приоткрыть глаза. На него случайно налетел один из матросов, и он беспомощно перевесился через ручку кресла, однако не упал. Фафхрд, получив толчок в спину, рухнул лицом прямо в блюдо тушеных слив и, по инерции раскинув руки, опрокинул несколько кубков и смахнул со стола пару тарелок.
Звездочет нацеливал арбалет в каждое новое обследуемое место. Слинур, орлиным взором оглядывая все вокруг, подцепил концом сабли несколько шелковых тряпок, потом опрокинул крысиный стол и принялся его разглядывать.
– Вот твари, пировали, словно люди, – произнес он с отвращением. – Им и мясо подавали. Чтоб они подавились!
– Скорее всего, они-то и учуяли зелье, несмотря на острые приправы, и предупредили женщин, – заметил звездочет. – Крысы могут унюхать любой яд.
Когда стало очевидно, что ни девушек, ни крыс в каюте нет, Слинур в ярости и тревоге закричал:
– На палубу они выскользнуть не могли – отдушины задраены, да и наверху у нас стоит охрана. Помощник с несколькими людьми прочесывает кормовой трюм. Разве что через окна…
Мышелов услышал, как одно из кормовых окон открылось и послышался голос одного из офицеров «Каракатицы»:
– Здесь никого не было. Где они, капитан?
– Спроси кого поумнее, – кисло отозвался Слинур. – Здесь их точно нет.
– Вот если бы заговорили эти двое, – высказал пожелание звездочет, указывая на Мышелова и Фафхрда.
– Увы, – угрюмо ответил Слинур. – Да и все равно они соврали бы. Прикрой меня у люка левого борта. Я подниму крышку и поговорю с помощником.
В этот миг на палубе раздался топот, и в каюту через пролом вошел первый помощник с окровавленным лицом, волоча за собой матроса, из щеки у которого торчало нечто вроде тонкой иголки.
– Почему ты оставил трюм? – спросил Слинур у первого. – Ты должен быть внизу вместе с отрядом.
– Крысы устроили на нас засаду по пути в кормовой трюм, – выдохнул помощник. – Каждая белая вела за собой несколько дюжин черных, некоторые были вооружены на людской манер. Одна залезла на бимс и едва не выколола мне мечом глаз. Две другие подпрыгнули и разбили наш фонарь. Двигаться дальше в темноте было просто безумием. В моем отряде вряд ли найдется человек без укусов или порезов. Я оставил людей охранять проход в трюм. Они твердят, что их раны отравлены, и хотят заколотить люк.