Мечи и черная магия (сборник) - стр. 33
Мне повезло. В тот час, когда меня намеревались медленно задушить на какой-то улочке, я заскочила домой, чтобы взять забытый ключ, и споткнулась о труп своей подруги. Я зажгла светильник в нашей комнатке с закрытыми наглухо ставнями и увидела искаженное болью лицо Вайлис и врезавшийся ей глубоко в шею красный шнурок. Но самая дикая ярость и самая ледяная злоба – о страхе, из-за которого у меня подгибались колени, я уж не говорю – нахлынули на меня, когда я увидела, что они задушили и старика Хинерио. Мы с Вайлис по крайней мере были для них конкурентками, поэтому по вонючим меркам цивилизации тут все в порядке, но Хинерио даже не подозревал, что мы воровки. Он просто полагал, что у нас есть другие любовники или, скажем так, клиенты.
Из Ланкмара меня словно ветром сдуло, и я все время опасалась погони и в Илтхмаре встретилась с труппой Эссединекса, направлявшейся на гастроли на север. По счастью, ей нужен был ведущий мим, а мое искусство вполне удовлетворило Седди.
Тогда же я поклялась утренней звездой, что отомщу за гибель Вайлис и Хинерио. И рано или поздно я это сделаю! Все как следует обдумаю, найду себе помощников и новое прикрытие. Вот тогда многие крупные шишки из Цеха Воров узнают не только как чувствует себя человек, которому медленно стискивают глотку, но и кое-что похуже!
Но это скверная тема для такого приятного утра, любовничек, и я затронула ее только для того, чтобы ты понял, почему тебе не стоит связываться с такой грязной и порочной особой, как я.
Прижавшись к Фафхрду, Влана легко поцеловала его в мочку уха, тот уже собрался было отплатить сторицей за эту ласку, но девушка отвела его жадные руки, обняла, так что он не мог пошевелиться, и, глядя на него своим загадочным взором, проговорила:
– Милый мальчик, небо уже стало серым, скоро оно зарозовеет, поэтому тебе следует немедленно уйти отсюда, самое позднее после того, как мы обнимемся еще разок. Ступай-ка домой, женись на этой веселой и шустрой девчонке – теперь я уверена, что это был не парень, – и живи своею собственной, прямой как стрела жизнью, подальше от мерзостей и ловушек цивилизации. Послезавтра утром труппа уезжает, и я отправлюсь дальше по своей кривой дорожке. Когда ты немножко поостынешь, то будешь испытывать ко мне лишь презрение. И не спорь, я знаю мужчин. Хотя не исключено, что именно ты станешь вспоминать меня не без удовольствия. На этот случай мой тебе совет: ни слова жене!
В свою очередь придав загадочность взгляду, Фафхрд ответил:
– Принцесса, я был пиратом, то есть морским вором, и грабил людей таких же бедных, как твои родители. А варварство ничем не лучше цивилизации. Каждый шаг нашей одеревеневшей от мороза жизни ограничен бредовыми законами богов, которые мы называем обычаями, и всяческими зловещими нелепицами, от которых никуда не деться. Моему отцу переломало все кости – это был приговор суда, который я даже назвать не смею. А обвинен он был в том, что полез на гору. У нас и убивают, и воруют, и сводничают – я могу порассказать тебе такого…