Меч времен - стр. 28

Оказавшийся рядом Сбыслав шутливо ткнул кулаком в бок:

– Господи, скоро дома будем, в Новгороде!

Живописно одетый народ, совсем по-киношному подкидывал вверх шапки и что-то радостно орал.

– Слава благоверному князю! Святой Софии слава! Славься, Господин Великий Новгород, славься!

Тут долго времени не провели, поплыли дальше… дальше… Перетянули ладьи через пороги – упарились!

А потом опять, как в кино.

Снова город! Огромный… Со стенами, с башнями, с усадьбами-садами… И с собором, в котором Михаил сразу узнал новгородскую Святую Софью…

И снова тот же – киношный – народ…

Господи, да что же это такое делается-то, а?!

Под восторженные крики воины сошли в город, растеклись по мощенным деревянными плахами улицам, мимо церквей, мимо усадеб, мимо яблоневых и вишневых садов… Да-а… как во сне все.

Подойдя к каменной крепости – детинцу, – снова миновали ворота, оказавшись на Софийской площади, у главной городской церкви. Михаил смутно припоминал, что, кажется, здесь собиралось вече… или – на Ярославовом дворище? А черт его, сейчас и не вспомнить, да и не вспоминается что-то… Нет, ну… Не может быть!!!

Князь между тем обнимался с какими-то богато одетыми людьми.

– Вишь, тот, дородный – посадник, Степан Твердиславич, – негромко пояснял Сбыслав. – Рядом с ним – бояре именитые – Онциферовичи, Михалковичи… В клобуке – Спиридон-владыко… А вон и батюшко мой, Якун-тысяцкий! Эх, друже, сейчас вот помолимся, да гульнем! Три дня гулеванить будем.

Михаил рассеянно расхохотался:

– Ну, это запросто…

Не может такого быть! Быть не может! Но вот есть же! Князь Александр, посадник, бояре, архиепископ, народ весь этот ликующий – толпа целая… Есть! И все настоящие, живые – потрогать можно. Да и не потрогать – от стоящего рядом парня так несло чесноком и навозом… Хоть затыкай ноздри!

– Слава благоверному князю!

– Новгороду Великому, Святой Софии слава!

После общего моления, участники похода наконец стали расходиться. Улучив момент, Сбыслав подвел нового приятеля к отцу, поклонился:

– От, батюшка, друг мой – не он бы, так, может, не стоял б язм сейцас пред тобою!

Михаил тоже поклонился, приложив руку к груди. Вышло довольно неуклюже, но тысяцкий Якун, похоже, не обиделся. Ну еще бы!

– Рад, рад гостю. Откель сам?

– С Заволочья, своеземец, – отозвался за Мишу Сбыслав.

Тысяцкий расхохотался, пригладил окладистую бороду:

– Знаем, знаем, какие в Заволочье своеземцы! Всего и землицы – что вокруг избы: сами пашем, сами сеем, что спроворим – то едим.

– Вот-вот, – Сбыслав обнял Михаила за плечи. – Мыслю, он бы и у нас неплохо прижился. Воин умелый! Хоробр!