Меч Ужаса - стр. 1

Маленькая сонная мошка не удержалась и влекомая дыханием, влетела в нос. Тут же, правая ноздря возопила от зуда и я, пуще прежнего втянул воздуха, чтобы чихнуть. Хотелось гаркнуть, разбудить сонный утренний лес, но мы всё ещё близко к людям. Пришлось чихать сдержанно, а потом яростно пошерудить пальцем в ноздре. Даже слезы выступили.

– Что такое? – со смешком спросил Гвальт, идущий в середине нашей разведгруппы.

– Муха в нос попала, – гнусаво буркнул я, продолжая орудовать перстом. – Гадина!

Друг издал смешок и поспешил обратить взгляд к земле, ибо там корни на кочках сидят и ямами погоняют, что усугубляется ночью в дозоре.

Солнце только взялось за украшенные весенней листвой верхушки, но лес уже вовсю трещит, свистит, вскрикивает, полный могучей силы. В отличие от нас. Бун, идущий первым, и лучше всех, среди гномов, знающий окрестности Второго Королевства, идёт уверенно, словно и не лазили вокруг людского поселения всю ночь. Из нас троих, только ему удаётся не спотыкаться и не цепляться за ветки. У меня же терпение кончилось – через шаг шиплю ругательства. Муха немного взбодрила и тяжёлые ботинки перестали собирать препятствия.

– Ручей скоро, отдохнём? – услышал я Буна.

Мы одобряюще загудели, словно огромные жуки, ростом эдак в четыре с лишним локтя.

Я и Бун, кольчужного капюшона так и не сняли, в отличие от Гвальта, стянувшего его вместе со шлемом. Он частенько жалуется на броню, защемляющую волосы и бороду, потому и стремится скорее освободиться. По мне, так волосы, либо длиннее отпустил бы и собирал, либо обрезал. Борода же у Соловья, как мы его зовём, – тоже не практичная – красиво острижена, с выбритыми усами и щеками.

Соловьём прозвали за удивительную способность подражать голосам птиц. Ещё лунаркам он люб – издали начинают строить глазки, старательно демонстрировать формы, и обретают крайне томный вид при этом. Впрочем, в отличие от нас с Буном, Гвальту это нравится.

Вскоре послышалось журчание и показался ручей. На другой стороне, как раз лежит поваленное дерево, куда мы устало расселись, некоторое время приходя в себя.

Гвальт первый заговорил:

– Бан, – назвал он производным от имени, – что про тролля думаешь?

Я глянул на темноволосого товарища.

– Ничего, – отозвался он.

– И почему же, брат-гном, то ведь общая беда?..– посетовал Гвальт.

Лицо Буна, со старым ожогом на левой части, осталось спокойным. Догадываясь, что вопрос он проигнорирует, говорю:

– Я пойду в поход на тролля. Да поможет нам Ор! Командующий, как раз собирает отряд.

– Хотите утыкать болтами?! – спросил Гвальт кровожадно.

Мы взялись доставать из заплечных мешков еду и, склонившись к своему, я отвечаю:

– Груггевор определил другую задачу – нужно всего лишь отогнать от полей и показать, что ходить туда не стоит. Тролль ведь не выходит на поля. Такое уже не раз бывало, что нужно просто припугнуть. Да и есть опасения насчёт его соплеменников – могут прийти мстить. Защити нас Ор от такого!

Соловей и сам уже пытается вытащить что-то из сумки, протискиваясь рукой между шлемом и оружием. Мои слова отвлекли гнома.

– Ну, конечно! – усомнился друг. – Они же тупые, Ворк?!

– А если нет? – отозвался я. – Мы не можем рисковать…

– Убить их надо и всё! – зло рыкнул он.

Я шумно вдохнул и выдохнул, гася раздражение. Привычно зачерпнул земли, растёр в ладонях. В нашем отряде разведчиков часто так – Бун неразговорчивый, мало что обсуждает, а Гвальту только бы бить, рубить, мстить. Тролли ещё ладно – это семя Темного Ока, но по роду службы, ходим в дозор за людьми и уж их, он в каждый раз готов рвать. Соловья можно понять, ведь это наши кровные враги, гады, устроившие гномам Сечу, но слепая ярость Гвальта и некоторая своевольность, часто раздражают. Он всегда спорит.

Вскоре, принялись за еду. Лес, словно игнорируя, живёт своей жизнью: мелькают насекомые, на все лады поют птицы, периодически проносясь над головой. Вынырнувшая из кустов лиса, подбежала понюхать мешок Буна и пока не шугнули, не думала скрываться. Гномы, как и эльфы – дети Ора и Лу, поэтому животный мир нам люб и дорог. Хищники на нас не нападают, но, если полезешь к детёнышам, нарвёшься на агрессию. Одним из поводов для окончательного раздора между людьми и эльфами, как раз и стала тяга людей к охоте на животных, неприемлемая для нас.