Меч и Цитадель - стр. 59
Отведенный от быстрых вод Ациса, взгляд мой скользнул к недвижной глади резервуара. Слово, отпирающее замок шлюзовых ворот, я знал и не преминул им воспользоваться. Древний механизм заскрежетал, будто приведенный в движение призрачными рабами, и тихие воды тоже, бурля, быстрее течения Ациса, бушующего у подножья Капула, хлынули вниз. Там, далеко внизу, заключенные услышат их грохот, а те, кто прикован ближе всех к выходу, увидят белую пену бурунов. Не пройдет и минуты, как стоящие окажутся по щиколотку в воде, а спящие вскочат на ноги. Еще минута, и вода достигнет пояса, однако все они надежно прикованы к стене, и, стало быть, самым сильным придется поддерживать тех, кто послабее… а мне остается только надеяться, что никто не утонет. Между тем клавигеры, дежурящие у входа, оставив пост, поспешат к крутой лестнице, ведущей на вершину утеса, поглядеть, кто там озорничает с резервуаром…
И верно: едва резервуар опустел, неподалеку раздался дробный стук камешков, сыплющихся из-под их сапог. Закрыв за собой шлюзовые ворота, я осторожно спустился в осклизлый, почти вертикальный ход, которым вода ушла вниз. Здесь мне пришлось бы намного легче, если бы не «Терминус Эст» за плечом. Чтоб упереться спиной в стенку коленчатой, наподобие дымохода, трубы, с плеча меч пришлось снять, однако освободить руку, чтобы держать его, я не мог. Тогда я накинул перевязь на шею, опустил клинок с ножнами книзу и двинулся в путь. Дважды оскальзывался, но оба раза меня спасало очередное колено сужавшегося стока. Наконец, выждав достаточно долгое время, чтоб клавигеры успели вернуться на пост, и разглядев внизу красноватые отсветы факела, я вынул из ладанки Коготь.
Горящим столь ярко я с тех пор не видел его больше ни разу. Свет камня слепил глаза, а я, несший его над головою вдоль длинного коридора Винкулы, мог только дивиться, отчего он еще не спалил мне руку до кости. Меня самого, думаю, никто из заключенных не разглядел. Коготь заворожил их, как свет фонаря в ночи завораживает оленей среди лесной чащи: все они замерли, разинув рты, подняв к потолку усталые, поросшие бородами лица, а тени за их спинами сделались четкими, будто силуэты, вырезанные из металла, выкрашенного в цвет сажи.
В самом конце коридора, где вода уходила в длинный наклонный сточный туннель, ведущий под Капул, содержались самые слабые, самые хворые из заключенных, и там я увидел воочию, как благотворно сказалась на них сила Когтя. Те, кого не помнили стоящими во весь рост даже старейшие из клавигеров, вмиг стали высокими, сильными, крепкими телом. Я помахал им, хотя этого наверняка ни один не заметил, спрятал Коготь Миротворца в ладанку, и нас окружил мрак, в сравнении с коим ночь на поверхности Урд показалась бы ясным днем.