Меч Эроса - стр. 22

Идомена прикусила язык. Она и в самом деле не слышала на Крите о том, чтобы женщины работали и получали деньги. Все жили за счет своих мужей или при храмах. Мысль о работе Идомене только сейчас в голову пришла. Да уж лучше бы не приходило – вон как разозлился хозяин!

– Да кто тебя в служанки возьмет? – неистовствовал он. – У всякой госпожи для этого есть свои рабыни.

– У меня нет рабыни, господин, – послышался хриплый женский голос, при звуке которого у Идомены подогнулись ноги от ужаса. – И если ты отдашь мне эту девку, я выплачу весь ее долг.

Фирио! Огромная, широкоплечая, мужеподобная, в черном хитоне, в жгуче-черном парике. Стоит, поигрывая плетью и не сводя узких глаз с Тимандры.

Попасть к ней в услужение?! Да она же убьет за малейшую провинность! Плетка извивается в ее руках, словно верткая черная змейка. Вот-вот ужалит Идомену!

– Что, Фирио, свежатинки захотелось? – оглушительно захохотал Бакчос. – Ладно, все равно в ремесле с нее толку не будет, я это сразу понял, а у меня взгляд наметанный. К тому же, она явно не в своем уме: стоит только послушать, что несет про работу и оплату! Бери ее. Только денежки вперед! Слышишь? За прошлую девку ты мне заплатила, только когда я пригрозил намекнуть стражникам, кто эту бедняжку сунул в сточную канаву и забыл вытащить. Поэтому прямо сейчас неси монеты, а потом забирай эту дурочку и забавляйся с ней, как хочешь.

– Хорошо, Бакчос, – довольно протянула Фирио, которая все это время не сводила с Идомены прищуренных глаз, и взгляд их резал девушку, словно навостренное лезвие. – Сейчас я сбегаю за деньгами, а ты малышку постереги, чтобы не вздумала бежать. Погоди, давай вот так поступим.

Фирио проворно развязала пояс, которым была перехвачена ее квадратная фигура, и, обмотав одну руку Идомены так проворно, что девушка даже вырваться не успела, другой конец веревки завязала вокруг запястья хозяина.

И, издав утробный смешок, она исчезла, а черный распоясанный хитон развевался за спиной, словно черные крылья злобы, которые унесли Фирио.

– Ты куда?! – заорал Бакчос, но Фирио и след простыл. – И сколько мне тут стоять прикажешь?! Неужто мне делать нечего?!

Идомена, онемевшая было от ужаса, наконец-то обрела дар речи:

– Господин, я не хочу быть рабыней Фирио! Она убьет меня!

– Может, и убьет, – равнодушно кивнул Бакчос, – а может, и поживешь еще, если будешь ее хорошенько ублажать и даже одним глазком в сторону не покосишься. Фирио – она баба для баб, но ревнивей любого мужика. Чуть на другую засмотришься – вышибет мозги!

– Баба для баб? – похолодевшими губами повторила Идомена. – Что это значит?