Мазутка. Портфолио умершей банды - стр. 18
Заседание шло по традиционной схеме. Сначала – допрос подсудимого. Огурцов коротко рассказал суть дела, строго следуя схеме, которую, в соответствии с планом и стратегией защиты Натальи Михайловны, накануне подготовил Виталий. Судья молча выслушала Огурцова. Затем слово было предоставлено прокурору, который зачитал обвинение. После прокурора выступал потерпевший. Это был мужчина лет сорока, худощавый, с темными усами и абсолютно лысый. «И что она в нем нашла? – подумал Виталий. – Наверное, пьяные были, она и начала с ним заигрывать… А может, хотела подразнить мужа…»
Тем временем потерпевший излагал свою версию. По его словам, он пришел отдохнуть, и ни с того ни с сего ревнивый муж набросился на него с пистолетом и выстрелил. Наличие ножа в его руках потерпевший, естественно, отрицал.
Затем слово было предоставлено прокурору. Он задал несколько ничего не значащих вопросов. Наконец наступила очередь защиты.
Козырев встал, одернул пиджак и начал задавать вопросы. Первый касался ножа и был простым.
– Потерпевший, объясните, пожалуйста, каким образом вы на стадии следствия говорили, что у вас в руках был кухонный нож, так как вы боялись за свою жизнь, а сейчас, в судебном заседании, вы говорите, что никакого ножа не было. Почему появились противоречия я ваших показаниях?
Судья начала пролистывать том уголовного дела, нашла место, где находились протоколы допросов, проводимых следователем, и стала внимательно их перечитывать.
Тем временем потерпевший невнятно стал объяснять, что он все перепутал, что его не так поняли. Но расчет адвоката был верен: ему удалось привлечь внимание судьи к тому, что показания в ходе следствия потерпевшим были изменены.
– Теперь у меня вопрос к моему клиенту, подсудимому Огурцову, – продолжил Козырев. – Ваша честь, я могу его задать?
– Да, можете, – кивнула судья. – Задавайте.
Виталий повернулся к Огурцову:
– Скажите, пожалуйста, почему вы вытащили ручку-пистолет и стали стрелять в потерпевшего?
Огурцов, заранее знавший, что этот вопрос будет ему задан, поднялся и ответил:
– Я видел, что над моей жизнью нависла реальная угроза, поэтому и выстрелил.
– Значит, как я понимаю с ваших слов, была реальная угроза со стороны потерпевшего, который шел на вас с ножом?
Далее адвокат задал еще несколько вопросов своему клиенту.
Затем стали выступать свидетели, участники злополучного застолья. Каждой из женщин адвокат задавал один и тот же вопрос – видели ли они, как потерпевший шел на его клиента с ножом, и не считают ли они, что действия Огурцова были самообороной. Наконец, когда вопрос задавался очередной свидетельнице, судья резко оборвала адвоката: