Мажор. Сделаю тебя своей - стр. 26
Стас.
Квартира, которую нам с Ассоль подарили на свадьбу, находится в самом центре. В этом доме кто только не жил, чья только буржуазная нога не касалась столетнего паркета. Впрочем, в Питере это не редкость.
Звоню в дверь, хотя у самого ключи есть. Вроде как чужой я все равно. Почти как гость.
– Привет, – тихо здоровается.
Ассоль открывает мне в одном шелковом халате. Волосы распущены. Как всегда, черного цвета. Чернее угля. Я же до сих пор не знаю, натуральный это оттенок или нет.
– Извини, что без предупреждения…
– Это и твой дом, Стас.
Киваю и прохожу в коридор. Пахнет едой. Вроде минуту назад голод чувствовал, а сейчас от переживаний тошнота стежки на желудке шьет. Рефлекторно рукой растираю область между ребер.
– Мне кое-какой вопрос нужно было срочно решить в Питере. Выехал в ночь, – кричу, пока Ася гремит на кухне. Тарелки, столовые приборы, шелест ткани.
Прием по высшему разряду. Неловко становится. Жена, как бы, а я без цветочка.
– Стас, можешь не оправдываться, говорила же. И я всегда тебя жду, – выходит в коридор и, заламывая пальцы, смотрит как-то жалобно.
Пять лет назад она была другой.
Нелюдимая, закрытая. Взгляд суки с жестоким отливом. От нее даже пахло по-особенному. Как будто лед нюхаешь, и холод через ноздри в мозг вливается, промораживая все на своем пути.
Мне было бы проще, если бы она оставалась прежней Ассолью.
– Когда ты позвонил, что приедешь, не знала, что приготовить на скорую руку. Поэтому не ругайся.
Можно подумать, я когда-то голос на нее повышал.
– Спасибо.
Передо мной тарелка с супом. Наваристым и, по всей видимости, вкусным. Стежки на желудке расходятся, слюна смачивает сухой рот, и даже улыбаюсь своей жене.
– Могу кое-что спросить? – сложив руки на столе, Ася коротко мажет по мне взглядом и тут же отворачивается.
Иногда чувствую себя настоящим мудаком. Хотя, по-хорошему, я ей ничего не обещал. Совесть дает о себе знать зудом во всем теле.
– Что-то на работе случилось? Раз ты сорвался из Москвы?
Откладываю прибор. В тарелке еще полпорции. Камень в груди не позволяет больше есть.
– На работе все в порядке. Это немного личное…
– Извини.
И так никакущее настроение пробивает дно и стремится в темные глубины матушки-Земли.
Но как объяснить другому человеку, что от меня сына, возможно, долго скрывали? Сам-то в это поверить не могу. Все время в голове ищу то ли оправдание, то ли другие варианты прошлых событий. И… не получается.
– А ты на юбилей-то приедешь? Твое личное не помешает?
Усмехаюсь, закрывая пол-лица объемной кружкой.
– Не помешает, Ась.
Смотрю в упор и понимаю, что мало что знаю о своей жене. В тот год, когда поженились, мне было все параллельно. Ничего не интересовало, тем более странная девушка, которая теперь называет себя моей женой. А потом… не видел смысла.