Мажор по соседству. Сердце на куски - стр. 17
– Ауч! Сейчас доиграешься, – хищно усмехается, – Ляля Сергеевна.
И ржёт. А я судорожно перебираю в мозгах варианты – где и откуда он мог узнать мое полное имя?
– Слушай, теперь я понимаю, почему именно Глафира. Тяжелое детство, да? Детская травма, антидепрессанты, смирительная рубашка, интенсивная терапия…прости, не хотел тебя обидеть. Хотя, нет. Вру. Хотел.
И опять предается неуместному веселью, пока я сама сжимаю руки в кулаки. Да что этот золотой мальчик вообще может знать о тяжелом детстве?
– На идиотов не обижаются, – лифт открывается, и я первая вылетаю наружу. – Чао, Егор-дурак!
– Эй, ты там берега не попутала, Лялька?
Он хватает меня за запястье, метая огненные взгляды. Уже горячо!
О, да! Ну же, не разочаровывай меня.
– А ты сам ничего не перепутал, пупсик?
– Ведьма белобрысая!
– Самовлюбленный идиот!
– Дура бешеная!
– Ненавижу тебя!
– Симметрично, психованная мегера!
– Аналогично, самец овцы!
Стоим, тяжело дышим, пытаемся испепелить друг друга взглядом. Меня уже форменно трясет от перекрывающей все и вся ненависти к этому чепушиле отбитому.
– Вот так и я со своим Володенькой всю жизнь, – неожиданно раздался со спины голос какой-то бабульки. Синхронно поворачиваемся и расступаемся, пропуская соседку с пятого этажа. – Влюбленные бранятся – только тешатся.
Что? Фу, нет!
– Свят-свят! – Егор жестами показывает, что его сейчас стошнит.
– Клешни свои тараканьи от меня убери! – вырываю наконец-то я свою руку из его хватки и поспешно сбегаю.
Но в спину мне все еще звучит его противный, раскатистый смех. Мерзкое насекомое!
Честное слово, я по своей природе девочка добрая и хорошая. Практически белая и пушистая. Если дело не касается одного наглого, беспринципного и самодовольного мажора.
Увидела – и в самой глубине моего сознания просыпается настоящий Дьявол, который жаждет крови и зрелищ. Вот так взяла бы и придушила несносного соседа. Голыми руками. И плевать, что мне для того, чтобы дотянуться до шеи этого проклятого шимпанзе, нужно приставить к нему пожарную лестницу. Плевать!
Брр! Аж передёргивает всю от отвращения. Брезгливо тру кожу, где он меня касался – это место горит огнем. Уф, гадость какая!
А ведь глупые девицы ведутся на смазливую физиономию Мажора Мажорьевича, сладкую и инфантильную улыбочку и тело…настоящего гоблина переростка. Да! Вместо того, чтобы расти интеллектуально, он из спортзала не вылезает, качает бесконечно бицепсы-трицепсы. В очереди за внешностью отстоял, мозгов уже не досталось.
Сажусь в свою машинку и все еще вибрирую от бешенства, вспоминая его слова: