Мажор на перевоспитании - стр. 28
Боже, да хватит этих дурацких рассуждений. Я слишком много думаю и слишком медленно перехожу от рационального к чувствам. Да пора бы уже.
Будут осуждать? Да плевать. Кто будет-то, Шумский? Чья бы корова мычала. Другие парни? Да им просто завидно будет, что Миша удачнее всех ко мне подкатит. Мы взрослые люди, и мы никому ничего не должны. Разве что друг другу должны парочку приятных моментов.
Обсудив последние детали с Андреевичем, который тоже перехватывает меня в коридоре, поднимаюсь к себе, а уже через пятнадцать минут заходит Миша. И мне кажется, он настроен начать прямо с того, на чем мы закончили.
Дежурный, но милый вопрос «как ты?», пальцы у моего виска, заправляющие волосы. Как будто после того, что мы сейчас будем делать, волосы не распушатся ещё больше. Короткий поцелуй в шею. Ещё один в губы. Взасос.
Опускаясь на кровать, тянет меня за собой. Теперь я сверху. Доверяет, разрешает? Не задумываюсь. Отвечаю на поцелуй, обнимая его и путешествуя руками по плечам. Миша отрывается от моих губ, проходя своими ниже, по шее, а я отрываюсь от него, дергая свою футболку наверх. Понимая мой замысел, Королев только помогает, стягивая футболку через мои поднятые руки. Отдаляется на секунду, чтобы рассмотреть меня, хоть там и смотреть особо не на что. Пышными формами меня природа не наградила, но что есть, то есть, уже давно смирилась.
Прикрываю глаза, вновь стараясь не думать ни о чем, и пробуждаюсь от поцелуя в районе ключицы. Ох, Миша… Ты такой нежный.
Разминает мои плечи, продолжая целовать шею и откинув мои волосы назад. Мне приятно. Больше, чем просто приятно. И когда меня разворачивают и опускают почти голой спиной на матрас, тоже приятно.
Мишины губы в самом низу живота, острое сильное желание и шаг ещё ниже.
- Миша, – я как будто со стороны слышу свой шёпот.
Вместо ответа – ещё один поцелуй в самом низу. Прямо у резинки спортивных клубных брюк, которые я тут ношу. Раз – и резинка съезжает по коже, задевая заодно края трусиков.
- Ох, Миша…
И снова тишина. Тянусь рукой к его волосам и зарываюсь в них, когда резинка продолжает двигаться вниз по бёдрам, а Миша проводит пальцами там. Одежда медленно исчезает с меня, а Миша наклоняется, задевая кончиком носа кожу на внутренней поверхности бёдра. Господи… В эту секунду мои последние сомнения и сопротивления самой себе отпадают, я сдаюсь и подаюсь навстречу его губам.
Черт. Я вспоминаю, как в первый раз он спрашивал, можно ли поцеловать меня. А сейчас не спрашивает, а идёт напролом.
Судорожно дёрнувшись, прикусываю губу. Нельзя стонать на весь отель. Не надо, Аня. Что вообще ты делаешь?