Мажор из прошлого. Танец на осколках - стр. 23
Отлично. И это все, что отделяет меня от моего бывшего? Тонкая стенка и дверь?
Специально встаю и проверяю — замка на двери нет. То есть Дима может в любой момент беспрепятственно зайти ко мне в комнату? Какой же бред…
Я не чувствую себя тут в безопасности. Мне все время кажется, что дверь откроется, что кто-то может войти. Залезаю на кровать не раздеваясь. Подтягиваю к подбородку колени и, позволив себе тихо заплакать, засыпаю.
Утром просыпаюсь, как была — свернувшись клубочком, как легла.
Теперь ноги и руки так затекли, что двинуть ими неимоверно сложно. Пальцы онемели и по ним будто много тонких иголочек бегает. Заставляю себя разогнуться и потянуться. Сажусь на кровати и осматриваюсь.
В комнате явно давно никто не живет. Пустой письменный стол, запыленные книжные полки и… большая пробковая доска с фотографиями, вырезками из газет и медалями на гвоздике в углу. Сердце замирает, когда я понимаю, чья это комната.
Никогда здесь не была. Хотя часто задумывалась, как он живет? Висят ли у него не стене постеры, как у меня? Или, наоборот, идеально чистые стены?
На негнущихся ногах подхожу ближе к доске, чтобы рассмотреть. На всех фото одна и та же пара в разном возрасте — от семи и до пятнадцати. Темноволосый мальчик с хитрой улыбкой и скромная светловолосая девочка. Я и Денис.
Сегодня ночью я спала на кровати Дениса. Интересно, как давно его здесь не было? Возвращался ли он после своего внезапного отъезда? Даже если да, то мне не звонил и не писал. Просто вычеркнул из своей жизни. И, наверное, не хотел бы, чтобы возвращалась. А тут я со своим звонком.
Беру одну из фоток — это был наш последний совместный конкурс. Мы после него вырвались и долго гуляли по столице, держась за руки и часто останавливаясь, чтобы поцеловаться. Мне кажется, мы больше времени именно на это потратили, а не на прогулку.
Но тогда никто не видел нас. Никто не знал о нас. А нас накрывало эйфорией просто от того, что мы рядом.
Мы вернулись домой и должны были встретиться не тренировке, но он не пришел. А тренер поставил перед фактом, что я на следующий конкурс выхожу с Димой в паре.
Тяжело вздыхаю и вздрагиваю от того, что дверь в смежную комнату открывается, и на пороге появляется Дима в домашних штанах, низко сидящих на бедрах, и без футболки.
— Предаешься ностальгии? — ухмыляется он. — Заканчивай. Родители ждут к завтраку, а потом у нас тренировка.
Он подходит ближе и встает между кроватью и письменным столом так, что мне обходить его, только протискиваясь вплотную к нему, либо перелезать через кровать. Я колеблюсь, а он придвигается еще ближе.