Майне либе Лизхен - стр. 21
От возмущения Герман Иванович остановился и, чтобы успокоиться, глотнул чаю. Ба, которая задремать еще не успела, подлила ему горяченького из предусмотрительно накрытого куклой чайника (Валюша прислала из Америки, вот смех, будто своих таких у нас нет), а себе положила варенья. Потом она спохватилась и укоризненно покачала головой, осуждая столь вульгарный подход сторонников первой тенденции. Успокоившийся Герман Иванович вернулся к чтению:
– …вторая тенденция представляет собой попытку путем абсолютизации и вульгаризации отдельных положений аутентичного марксизма, научно некорректного их истолкования использовать марксистское наследие для обоснования правомерности разного рода революционного экстремизма, политики терроризма и массовых репрессий даже в тех случаях, когда для этого нет объективной необходимости. Такой вульгаризированный и потребительский подход к марксизму с позиций конъюнктурных революционных потребностей и текущей политической целесообразности, стремление ссылками на марксизм оправдать любое применение насилия ради «высоких целей» всеобщего прогресса и свободы, свойственно некоторым современным борцам за народное счастье…
Сквозь одолевшую таки ее дрему Ба слышала, как щелкнул дверной замок – пришел Левушка. Молодец, быстро управился. Если бы она была одна – непременно вышла бы его встречать, это был важный ритуал, который говорил о том, что в доме все в порядке, она здорова и рада видеть внука. Если она не выходила в прихожую, то Левушка, едва раздевшись, прибегал сам, садился у ее кровати, спрашивал о здоровье, стараясь развлечь, рассказывал новости. Ужин она ему никогда не разогревала, потому что мужчина должен быть самостоятельным, и не стоит его слишком баловать. Вполне довольно и того, что ужин приготовлен… Она слышала, как внук подошел к двери, потоптался, прислушиваясь, и отправился на кухню. Он старался не мешать Ба и Герману Ивановичу, относясь к их занятиям с умеренной иронией. От юного нигилиста девятнадцати лет от роду мудрая Ба большего и не требовала.
– …таким образом, следует признать за аксиому, что до тех пор, пока существуют в тех или иных формах эксплуатация и отчуждение рабочей силы от условий ее воспроизводства, социальное неравенство людей, сохраняются предпосылки для проявления насилия. Можно также утверждать, что общечеловеческие нормы морали станут господствующими в сфере политики лишь тогда, когда коренным образом изменится вся система общественных отношений, когда исчезнет классовое право и привилегии! – закончил Герман Иванович и триумфально воззрился на Ба поверх очков.