MAYDAY - стр. 55
– И что делать?
Глупый, очень глупый вопрос. Но она действительно не знала, как быть дальше.
Послышался тяжелый вздох. Его взгляд вновь обрел прежнюю жесткость, как и голос:
– Ходи в столовую самой последней или первой, и без необходимости не появляйся на улице одна. Если почувствуешь опасность, немедленно разыщи меня… или любого из моих ребят. В ближайшее время тимуровцы не посмеют выступить, а дальше мы что-нибудь придумаем.
С этими словами Дэн поднялся со стула. И стало ясно, общение подошло к концу.
– Мне пора, Соколовский ждет. Спасибо за помощь.
– Тебе спасибо, что вступился… – смущенно пробормотала Кристина уже в спину уходящему пациенту.
Да, она еще долго будет вспоминать минувшее побоище с содроганием. Один только положительный момент в произошедшем. Благодаря драке, сегодня они с Дэном сказали друг другу больше слов, чем за предыдущие три месяца.
Когда кабинет опустел, девушка подошла к окну. Сыпавший с неба снег хаотично кружил в воздухе, вторая смятению в душе. Прозвучавшие слова сильно взволновали ее, посеяв сомнения и страх. С одной стороны, трудно преуменьшить роль военных, они – гарантия дальнейшего существования лагеря. От них зависит все или почти все: будет ли завтра еда, вода, медикаменты, и, если вдруг зараженным удастся просочиться через высокие красные стены, именно солдаты встанут на защиту гражданских.
С другой стороны, внутренние разборки поставят под угрозу существование лагеря. Люди вновь окажутся на грани истребления, только в этот раз от рук своих же. Прокручивая в голове такой сценарий, Кристина почувствовала ужас. Неужели опасности за периметром недостаточно? Неужели власть стоит того, чтобы лишать жизни последних выживших? Нет, она определенно не могла в это поверить. Однако Дэн говорил с такой убеждённостью, словно это всего лишь вопрос времени. Коль скоро так, оставалось надеяться, что Соколовскому удастся усмирить мятежников до того, как они натворят бед.
Да пожалуй, вся надежда на полковника и его приближенных.
Невольно вспомнились первые дни. Когда закрылись ворота Кремля, казалось, люди впали в оцепенение. Над головой больше не летали самолеты, встали заводы и фабрики. Трубы водоснабжения задумчиво гудели, отопления тоже не было. Мусор и грязь никуда не исчезали, как раньше. Туалетов стало два – М и Ж и оба на улице. Когда первый шок прошел, в лагере началась полная неразбериха и сумасшествие. Кто-то рвался наружу, одержимый желанием найти родных и близких, словно забыв, что за стенами их ждет верная смерть. Другие бились в истерике, не понимая, как дальше жить, а главное – зачем?