Майдан для двоих. Семейная сага - стр. 17
Засел за словари на совесть и на страх…Но что ей оттого – она уже в Варшаве, –Мы снова говорим на разных языках…Владимир Высоцкий
От чёрта открестишься, а от москаля не отмолишься.
Украинская поговорка
– Женитьба – дело серьёзное. Ты бы познакомил меня со своей избранницей, с её семьёй, – сказал мне отец по телефону.
– Нет проблем, батон. Прилетай в Киев в начале ноября. Мы с Катей как раз вернёмся из Трускавца. Представлю тебя и ей, и маме. Они очень гостеприимные, будут тебе рады. Хоть развеешься.
Ближе отца на этой планете у меня никого не было. Но, честно, иногда я его не понимал. Он умный, деловой мужик, но как выкинет какую-нибудь хрень, хоть стой, хоть падай. Спрашивается, кому сейчас нужны его либеральные романы? Время изменилось безвозвратно, у общества уже другие потребности давно.
А бизнес? Ведь и дураку было понятно, что вакханалия девяностых рано или поздно закончится! В эпоху глобальной компьютеризации посредники обречены. Заработал деньги на восстановлении разрушенных хозяйственных связей, так вложи их во что-нибудь стоящее, полезное людям. Создай строительную фирму, открой ресторан, магазин, на худой конец! Но у моего папы и тут отмазка:
– Пробовал – не получается. Понимаешь, я – не хозяин, нет во мне этой кулацкой жилки, чтобы упорно, всю жизнь грести под себя, присваивать чужой труд. Когда-то я держал крупную торговую компанию, человек сорок в ней числилось, но, знаешь, денег не было. Я брал кредиты, всем рисковал, а мои подчинённые жили лучше, чем я. И тогда я понял, что не могу руководить людьми. Творческий коллектив, редакция газеты – не в счёт. Хороший редактор должен быть первым среди равных. Это я умею. А народ просто надо держать в ежовых рукавицах.
С матерью тоже непонятно. Почему она уехала, бросила нас, отец мне никогда не говорил.
Она часто ездила на гастроли, и я подолгу оставался вдвоём с отцом. Он работал корреспондентом областной газеты и тоже мотался по командировкам. Тогда у нас ночевал дед, или я отправлялся в его большую судейскую квартиру с высокими потолками на берегу Иртыша. У нас тоже была хорошая квартира в Павлодаре. Три комнаты, на третьем этаже, в самом центре города. Но в типовом доме массовой застройки, и в ней не было того простора и пространства, как у деда. Может быть, потому что он жил один, а нас – трое. Мне всегда нравилось гостить у него, ведь там дозволялось всё. Дед, хоть и строжился, но во мне души не чаял. Его отец, мой прадед, живший по соседству в однокомнатной квартире со старушкой-ровесницей, меня тоже очень любил. Его жена умерла рано, но старик погоревал в меру и скоро нашёл новую бабку. Он не мыслил жизни без женщины рядом и постоянно ругал сына, что тот живёт бобылём.