Маятник - стр. 31
– А он что, пешком был, не на извозчике?
– На извозчике он не часто приезжает. К нам подъезд неудобный. Чаще всего Миронович пешком от остановки конки ходит, – продолжал отвечать младший дворник, – Иногда, правда, на своем шарабане ездит. Он тут у нас, во дворе в каретном сарае обычно стоит. Но вчерась господин Миронович был пешком- это точно.
– Ты его хорошенько разглядел? – Иванов повернулся к дворнику всем телом.
– Да как сказать «хорошенько»? Темно уж было, а у нас фонарь перед подъездом когда зажигается, светит входящему в спину, лица не особенно видно.
– Так что, ты не уверен? Может и не он был?
– Почему не уверен? Уверен. Вроде он. По всему, по фигуре, по одежде…
– А ворота на ночь закрываете? – неожиданно спросил Гаевский.
– Конечно-с, как же без этого? Никто не войдет с улицы, пока мы засов не отопрем.
– А выйти со двора можно?
– Вообще-то да. И выйти, и даже выехать. Потому что изнутри и в воротах и в калитке есть крюк, который любой выходящий может открыть.
– Ну-ка, пошли, покажешь где шарабан Мироновича стоит! – скомандовал сыскной агент.
В сопровождении обоих дворников полицейские вышли во двор, подошли к большому квадратному каретному сараю. Из четырёх больших двустворчатых дверей лишь одна закрывалась новым навесным замком; перед ней-то дворники и остановились. Иванов подошел, неизвестно зачем подёргал его за дужку, хотя и так было ясно, что замок исправен.
– Открывай! – коротко скомандовал он.
– Никак нельзя-с, – с достоинством ответил Шишкин, – Без ведома хозяина открыть не имею права. Вот кабы разрешение…
Иванов только плечом повёл:
– Открывай, говорю!
Дворники стояли не шелохнувшись.
– Шишкин, ты откуда родом? – поинтересовался Иванов.
– Люберецкие мы, из Подмосковья.
– Я тебе обещаю, что отселю тебя из Питера в двадцать четыре часа в административную ссылку, – спокойно проговорил Иванов, – И не в Люберцы, и даже не в Олонец, а… знаешь куда?
Дворники молчали. Иванов, казавшийся до того расслабленным и похожим на ленивого толстого кота, вдруг стремительно и с неожиданной силой ударил старшего дворника ладонью в ухо, да так, что опрокинул здоровенного мужика на четвереньки. Шишкин только охнул да схватился обеими руками за повреждённое ухо.
– Ты, Шишкин, кому чинишь помеху? Агенту сыскной полиции при исполнении им служебных обязанностей… Я ж тебя, дурака, в порошок сотру.
Обернувшись ко второму дворнику, немо наблюдавшему за происходившим, Иванов негромко скомандовал:
– Эй, ты, живо тащи ключи!
Повторять более не пришлось. Через минуту дверь была открыта. Гаевский и Иванов внимательно осмотрели лёгкую одноосную коляску, стоявшую внутри, развешенные в разных местах элементы упряжи, разложенный на большом столе слесарный инструмент. В принципе, ничего подозрительного сыщики не нашли, по-настоящему их заинтересовали только двери. Недавно смазанные петли позволяли массивным створкам двигаться абсолютно беззвучно. Гаевский до такой степени заинтересовался этим открытием, что несколько раз их полностью открыл и закрыл. В конце-концов он поцокал языком и пробормотал: