Матрона Московская - стр. 3
Одиночество – самое тяжелое испытание. Но именно слепота позволила Матроне полностью сконцентрироваться на своем даре. Казалось кто-то свыше вел ее к уединению и словно наставлял на истинный путь.
В жизни это была крохотная женщина с пушистыми светлыми волосами. Всегда с доброй улыбкой. Такой ее видели бесчисленные просители.
Потом она стала маленькой старушкой – с крошечными, как у ребенка, ручками и ножками. Она всегда сидела, сложив ноги «по-турецки», на кровати или сундуке. Волосы старицы разделял прямой пробор. Сомкнутые веки придавали ее лицу доброму какое-то неземное умиротворение.
Когда она начинала говорить с пришедшим, ее ласковый голос мгновенно успокаивал и вселял надежду в каждого.
Матрона Московская родилась слепой, но смогла видеть то, что не видно зрячим.
А когда Матроне было всего семнадцать лет, постигло ее новое испытание: отказали ноги. Теперь она не только не видела, но и ходить не могла.
И до конца своей жизни, больше пятидесяти лет, в основном только сидела и лежала, а передвигаться могла лишь с посторонней помощью. Она знала о том, почему беда с ее ногами приключилась. Об этом поведала близко знавшая Матрону Зинаида Владимировна Жданова, односельчанка матушки, переехавшая после в Москву: «Шла в храме после причастия и знала, что к ней подойдет женщина и отнимет у нее хождение».
После этого Матронушка сказала: «Я не избегала этого – такова была воля Божия на это!»
Весть о ней как о прорицательнице и целительнице разнеслась по деревням и селам. К ее дому потянулись тысячи богомольцев. До самого конца жизни она была среди людей. И до самого конца жизни она помогала людям.
МЫСЛИ О МАТРОНЕ:
«Отсутствие зрения – это тяжелый крест. Это испытание. Но с другой стороны, человек погружается больше в созерцание. Его уже не привлекает много в этом мире и ему легче, конечно, строить духовную жизнь».
Отец Иов (Гумеров), иеромонах Сретенского монастыря:
После революции Матрона переехала из своей деревни в столицу. Ее родные братья, активные сторонники атеистической власти, не захотели терпеть в доме религиозного человека. И она безропотно оставила свой дом и уехала в Москву. У нее там ничего не было: ни угла, ни знакомых, ни родных, ни средств к существованию. Вот так до самой смерти, всю свою жизнь, она скиталась по чужим квартирам, теснилась, голодала, замерзала. Как это – у тебя нет собственного угла? Мне, как человеку домашнему, даже страшно себе это представить. Я не могу назвать эту жизнь счастливой.
Однажды произошел такой случай. Матрона неожиданно покинула дом, в котором жила. Ушла и пропала. Ее нашли в заброшенной халупе. Ноябрьские холода уже вовсю давали о себе знать, а в халупе было не намного теплее, чем на улице. Отвернувшись к стене и пытаясь согреться, Матрона лежала несколько дней, не вставая. Ее нашла преданная ей женщина. Нашла не сразу. А когда нашла, ужаснулась. Как Матрона могла вынести такой холод и голод? Обняв Матрону и закутав ее в одеяло, женщина воскликнула: что же ты, Матронушка, раньше ничего не сказала и к нам в дом не пошла? Матрона же тогда только тяжело вздохнула и ответила так: «Бог не велел. Чтобы вы потом не пожалели». Матрона знала, что просто приютить ее для простых людей может значить серьезное преследование со стороны милиции и властей. Знала, и поэтому терпела. Дело в том, что власть Матрону не любила. К ней ходило и искало встреч все больше и больше людей, причем самых разных.