Матрёшка для испанца - стр. 31
– Я очень рада, что Вы приехали, сеньорита, - сказала Росарио гостье. - В этот дом давно пора вдохнуть жизнь.
– Можете обращаться ко мне на «ты», - тихо произнесла Маша. Она чувствовала себя неуютно, несмотря на доброжелательность, которую излучала экономка. Всё вокруг сильно отличалось от привычного уклада и стиля жизни девушки. Ей казалось, что стены и потолок давят на неё, хоть комната была большой, а потолки высокие.
– Хорошо. Ужин будет через час. Столовая находится на первом этаже, - сообщила Росарио, закрывая за собой дверь.
– Спасибо.
Оставшись одна, Мария первым делом распахнула окно и жадно вдохнула прохладный воздух. Из сада пахло влажной листвой и какими-то цветами. Девушка распаковала чемодан, который принёс водитель. Развесив вещи в шкафу, пошла в душ. С удовольствием смыла с себя усталость от дороги.
Ровно через час Маша спустилась на первый этаж в поисках столовой. Естественно, гостья совсем не ориентировалась в огромном особняке, поэтому зашла в гостиную вместо обеденного зала.
Нервно сглотнув, Мария уставилась на галерею фотографий в рамках. По коже пробежал неприятный холодок. Гостиная походила на мемориальный комплекс жены Торреса. Женщина на многочисленных фото была запечатлена в различные периоды жизни. В путешествиях, на вечеринках, дома. Единственное, что оставалось неизменным – идеальная внешность испанки и продуманные до мелочей наряды.
Маша поспешила покинуть гостиную. Девушке показалось диким такое обилие фотографий мёртвого человека на один квадратный метр.
Когда Мария, наконец, отыскала столовую, то первое, что гостья увидела, был ещё один огромный портрет сеньоры Торрес, висящий на стене. На этой картине художник запечатлел женщину по грудь. Молодая испанка была одета в шёлковую кремовую блузку. Длинные волосы распущены, на шее и в ушах переливался жемчуг.
– Этот портрет я заказал уже после смерти Летисии, - раздался за спиной Маши голос Алонсо. – Его написали по фотографии, которую я сделал во время нашего медового месяца.
– Твоя жена была очень красивой, - произнесла девушка больше из вежливости, чем от души. Марию уже не просто коробило от обилия фотографий и портретов усопшей, а повергало в ужас. Дом Торреса и без того был не самым светлым и весёлым местом на Земле, а напоминания о покойнице делали его вообще похожим на мавзолей.
– Она была не просто красивой, а ещё очень доброй, чуткой, удивительной женщиной. Летти наполняла своим светом и счастьем всех и вся. С ней каждый день казался праздником.
Маша натянуто улыбнулась и кивнула. Она не нашла слов, чтобы что-то ответить.