Математик. Закон Мерфи - стр. 3
– О, посмотрите-ка, миледи, опять какая-то обтрепанная деревенщина приперлась в академию, – раздался рядом презрительный голос.
Мимо нас, застывших посреди площади, проходила группка студентов, судя по виду, старшекурсников. Говорил, судя по всему, красавчик с тонкими чертами лица и с завитыми золотистыми локонами, что больше подошли бы женщине.
– Ой, и не говорите, милорд Маркелл. Да еще и низших шавок с собой притащил.
Это уже сказала девушка, разодетая во все золотое. Высокая, с горделивой осанкой, ее можно было бы назвать даже красивой, если бы не высокомерно-презрительная мина на лице.
– Ах ты… – прошипела Элина, шагнув вперед.
Локк, выдвинув челюсть, тоже сделал шаг вперед. Самым спокойным, как всегда, остался Гар, только по сузившимся глазам было понятно, что и его задели слова местной золотой молодежи.
– Стоять, – негромко приказал я. – Нам сейчас не до того.
– Но они же вас оскорбили, повелитель. За такое…
– Плевать. Еще не хватало влипнуть в дуэль в первый же день. У нас есть дела. – Я положил руку на закаменевшее плечо Локка. – Спокойно, дружище. И втяни когти. Не хватало, чтобы ты обернулся прямо здесь. Запасные штаны мы с собой не взяли.
– Как скажешь, босс… – Торк еще некоторое время пораздувал ноздри, глядя вслед неспешно шагающим мажорам. – Уроды… Их бы в Школу, на арену, посмотрел бы я, как эти птенчики хотя бы с харгором управились.
– Да куда им, – развернулась Элина, презрительно сплюнув на брусчатку. – Это не с расстояния заклятиями швыряться. Причесочки бы им враз попортили.
Локк широко ухмыльнулся, да и невозмутимый самурай Гар не смог удержаться от улыбки. Я тоже представил себе, как этот расфуфыренный франт с завитыми волосиками улепетывает по арене от харгора, визжа от ужаса.
– Милорд Маркелл, подождите! – раздался крик сзади. Я обернулся. На нас бежал какой-то круглый, как колобок, толстяк, разодетый, как павлин, и увешанный драгоценными побрякушками, как новогодняя елка. И, похоже, сворачивать он не собирался. – Прочь с дороги, нищеброды! – рявкнул жирдяй, оттолкнув с пути Элину. Вернее, попытавшись оттолкнуть. Одно неуловимое движение – и толстяк уже лежит на земле, с заломленными за спину руками.
– Эли, отставить!
Вокруг воцарилась тишина. Студенты, преподаватели академии, все те, кто находился на площади перед академией, разом повернулись в нашу сторону. Черт, вот это влип…
– Но, повелитель, он же… – Элина, сидевшая верхом на толстяке, чуть сдвинула заломленную кисть жиртреста, лицо которого мне показалось смутно знакомым, и тот взвыл от боли.