Мать Мария (Скобцова). Святая наших дней - стр. 52

Это был безнадежный зов, она понимала, что близится финал их отношений, рушилась Россия, в «терновом венце революции» приближался роковой 1917 год. Ответа от Блока не последовало, и, как она вспоминает, «воцарилось страшное гробовое молчание». Прощальное письмо из Петрограда, куда она приезжала (в последний раз) весной 1917 года, тоже осталось без ответа: «Дорогой Александр Александрович, <…> мне хотелось бы Вам перед отъездом сказать вот что: я знаю, что Вам скверно сейчас; но если бы Вам даже казалось, что это гибель, а передо мной был бы открыт любой другой самый широкий путь, – всякий, всякий, – я бы все же с радостью свернула с него, если бы Вы этого захотели. Зачем – не знаю. Может быть, просто всю жизнь около Вас просидеть…»

Может показаться странным, но символический Георгий, боец и победитель, возникал на их пути уже не раз. В самом начале их знакомства, в 1906 году, когда Лиза была только на подступах к поэзии, Блок записал ей на память две строки Бальмонта: «Святой Георгий, убив дракона,/ взглянул печально вокруг себя».

В 1915 году у Е. Ю. Кузьминой-Караваевой вышла философская повесть со странным названием «Юрали». Первая часть имени, усеченное «Юр», – сокращенное от Георгий (Юрий), в память о любимом отце. А вторая часть – от мусульманского «Али» – мудрый, возвышенный. Юрий – это славянская переделка имени Георгий, которая вошла в обиход в России достаточно поздно. В год написания «Юрали» поэтесса не могла предвидеть, что о святом Георгии в 1916 году ей будет писать Блок в своем последнем письме и что в 1920 году у нее родится сын, которого она назовет Юрием в память об отце и поэте.