Мать королей - стр. 3
– О, княгинюшка ты моя! Тебе хочется так высоко… а кто к облакам летает… должен упасть на землю… Лучше по ней ходить спокойно. От качелей голова кружится.
– Я люблю, чтобы у меня в голове кружилось, предпочитаю вихрь, чем мёртвую тишину. Хей! Хей! Хочется шума, гама, бега, полёта духа, а тут такая в этих стенах неволя!
И, глядя на замок, она сделала выразительную гримасу, точно упрекала его в ней.
Две служанки уже взялись было сзади за верёвки, которыми должны были раскачивать качели, но старая женщина, стоявшая рядом с ней, остановила. Разговор был неокончен. Княжна тоже уже не торопила.
– О, ты, ты, птичка, у которой выросли крылья, – говорила дальше старуха. – Летала бы себе, летала, пока где-нибудь соколу в когти…
– Пусть бы сокол схватил и разорвал, лучше, чем так гнить за прялками и слушать…
Тут вдруг она прервалась…
– Не пугай меня, Фемка, не пугай и не предсказывай так плохо.
– Я не предсказываю, потому что не ведунья, только предостерегаю, – грустно отвечала Фемка.
Княжна по-прежнему сидела на качелях.
– О! Я бы очень хотела, чтобы мне кто-нибудь когда-нибудь погадал, – добавила чернобровая. – В самом деле, Фемка. Ты не умеешь? Я так нетерпелива и мне так интересно узнать будущее.
– Оно только Богу ведомо, – ответила Фемка, – а придёт даже слишком скоро. Что предназначено, не минует. Затем одна из спутниц княжны приблизилась к качелям.
– Для гадания, – сказала она с серьёзной минкой, в которой рисовалась глубокая вера, – нет никого лучше, чем та старая Меха. Всё, что только она кому-либо предсказывала, сбылось.
– Меха! А где эту Меху искать? – вздохнула девушка. – Я с удовольствием дала бы ей подарок.
Она посмотрела на себя, подумала и горько усмехнулась, может, вспомнив, что мало что могла дать.
– Где её искать? – живо вставила девушка. – Меха теперь всегда сидит под костёлом. Все на неё наговаривают, что она язычница, и что не отходит от двери костёла только потому, что раньше там горел тот вечный огонь, которому она прислуживала. Язычница не язычница, она всё знает, читает в воде, из травы, с руки, как по писанному клеха.
На личике княжны даже румянец выступил.
– Зуба, дитя моё, тебе достанется колечко от меня, только приведи мне сюда Меху. Мне кажется, что как она напророчит, так скоро прилетит что-нибудь новое.
Фемка как-то отрицательно покрутила головой.
– Волшебница, язычница! – шепнула она. – Ещё какое-нибудь заклятье бросит.
– Я заклятья не боюсь, благословенный крестик ношу на груди, а так бы хотела знать то заклятое будущее!
– А если в нём что плохое сидит? – спросила Фемка.