Мастера секса. Настоящая история Уильяма Мастерса и Вирджинии Джонсон, пары, научившей Америку любить - стр. 25

Позже Билл узнал, что отец страдал от менингиомы, опухоли головного мозга, вызывающей постоянные головные боли, изменение поведения и внезапные вспышки агрессии. Он все гадал, не были ли отцовские приступы ярости вызваны этой прогрессирующей болезнью. «Как давно у него была эта опухоль и как она влияла на его поведение, можно только догадываться, – писал он. – Мне было так трудно жить с непринятием со стороны отца, особенно в подростковом возрасте… К тому времени он постепенно отвергал меня не только как члена семьи, но и как сына».

Последний раз Фрэнк Мастерс по-настоящему общался со старшим сыном во время визита в школу Лоренсвилля в Нью-Джерси – это была частная школа-интернат между Принстоном и столицей штата Трентоном. В юности Фрэнк Мастерс сам учился в этой школе, но решение послать туда сына приняла Эстабрукс Мастерс, чтобы вырвать своего ребенка из лап отца. Салли Мастерс, двоюродная бабушка Билла, оплатила его обучение в знак признательности за то, что дед Билла проявил щедрость, несколько лет назад одолжив ей денег на открытие частной школы для девочек из состоятельных семей в Доббс-Ферри, штат Нью-Йорк. В четырнадцать лет Билл уехал из дома в Канзас-Сити и вместе с отцом отправился поездом в долгий путь до Лоренсвилля. Они останавились в Нью-Йорке, там отец водил его по знаменитым ресторанам и впервые показал ему бродвейское шоу. Биллу понравились проведенные в большом городе выходные, а великодушие отца его удивило. «Меня не покидало ощущение, что вот-вот разразится какая-то буря», – позже вспоминал он.

В поезде на полпути к Трентону Фрэнк Мастерс решил выполнить еще один отцовский долг – поговорить с сыном о сексе. «Ты знаешь, что женатые люди занимаются некоторыми интимными вещами, о которых большинство людей почти ничего не знают и не понимают», – начал Фрэнк. Сын внимательно слушал, а Фрэнк краснел и потел. Рядом в вагоне сидела женщина с дочерью – она обернулась и всем своим видом давала понять, что лекция Фрэнка ее тоже смущает. Но он продолжал. «Он имел крайне неправильное представление о многих аспектах поднятой темы, но был так твердо и однозначно уверен в своих познаниях, что выражал свои убеждения с редкой горячностью, – вспоминал его сын уже взрослым. – Я до сих пор не понимаю, что именно он пытался до меня донести».

По прибытии в Лоренсвилль Фрэнк Мастерс показал сыну свои родные пенаты. Они явились в кабинет декана, тот пару минут с ними побеседовал и пожелал Биллу удачи в новой школе. А прежде чем отправиться обратно в Канзас-Сити, Фрэнк Мастерс впервые угостил сына «джиггером» – смесью мороженого и разных сладостей, лакомством времен своей юности. «Я решил, что “джиггер” – это такая оливковая веточка в знак примирения с его стороны, – писал позже Билл. – Как же я ошибался». Вместо этого по пути к вокзалу Фрэнк вдруг остановился и сообщил сыну, что изгоняет его. Поскольку тетя Салли в ближайшие четыре года должна была оплачивать учебу Билла, отец заявил: «Мой долг по отношению к тебе полностью выполнен». Отец обещал присылать деньги, чтобы Билл мог приехать на Рождество домой, но не более того. Он запретил обращаться за помощью к матери или другим родственникам. «Пора тебе самому позаботиться о себе», – сообщил Фрэнк своему юному сыну. Он ушел не прощаясь, и той ночью Билл плакал, пока сон не одолел его.