Мастера афоризма. Мудрость и остроумие от Возрождения до наших дней - стр. 8
Человек, который утверждает, что не родился счастливым, мог бы, по крайней мере, радоваться благополучию друзей или родных. Зависть отнимает у него даже эту радость.
Чем ближе мы соприкасаемся с великими людьми, тем более ясно видим, что они всего лишь люди. Они редко кажутся великими своим слугам.
Франсуа де ЛАРОШФУКО
(1613–1680), французский писатель
Благодарность подобна честности купца: она поддерживает коммерцию. Часто мы оплачиваем ее счета не потому, что стремимся поступать справедливо, а для того, чтобы люди охотнее давали нам взаймы.
Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.
Больше всего оживляет беседы не ум, а взаимное доверие.
Большинство людей отвечает не на чужие суждения, а на собственные мысли.
Бывают удачные браки, но не бывает браков упоительных.
Было бы куда полезнее употребить все силы нашего разума на то, чтобы достойно снести несчастья, уже случившиеся, нежели на то, чтобы предугадывать несчастья, которые еще только могут случиться.
Было бы слишком самонадеянно с нашей стороны думать, что смерть и вблизи покажется нам такой же, какой мы видели ее издали.
В людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те, на которые они претендуют.
В основе так называемой щедрости лежит тщеславие, которое нам дороже всего, что мы дарим.
В очень многих случаях поведение людей только потому кажется смешным, что причины его, вполне разумные и основательные, скрыты от окружающих.
Великодушие всем пренебрегает, чтобы всем завладеть.
Величавость – это непостижимая уловка тела, изобретенная для того, чтобы скрыть недостатки ума.
Величайшее чудо любви в том, что она излечивает от кокетства.
Вкусы меняются столь же часто, сколь редко меняются склонности.
Влюбленная женщина скорее простит большую нескромность, чем маленькую неверность.
Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.
Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.
Все расхваливают свою доброту, но никто не решается похвалить свой ум.
Все, что перестает удаваться, перестает и привлекать.
Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.
Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди обычно отваживаются лишь в присутствии многих свидетелей.
Где надежда, там и боязнь: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни.
Герои отличаются от обыкновенных людей только большим тщеславием.