Мастер времени. Офелия - стр. 23
– А ты кто, козявка, чтобы спрашивать?! – пророкотал старик, чьё имя неведомым образом оказалось известно отставной риттмейстерше.
– Да ты совсем зрение растерял, старый барахольщик. Не надоело с мертвечиной возиться? Предложение Белого Бога еще в силе. Даже для такого как ты.
– Что ты знаешь об этом, старуха?! – расхохотался старик. – Это моя река! Мой дом! Я никуда отсюда не уйду. Мне здесь нравится.
– Даже твоя игрушка, эта дурочка Лорелея оставила тебя. А ты всё упрямишься. Что ты хочешь доказать?! А главное – кому? Белый Бог дал нам выбор, и мы его приняли. А ты, видимо, совсем растерял разум, раз взялся за старое.
Офелия почувствовала, как буквально наэлектризовался воздух, а старик стал еще больше. Его лицо превратилось в лицо утопленника, на руках выросли когти. Бочком она стала отодвигаться в сторону, пытаясь привлечь внимание сумасшедшей старухи. Но тщетно:
– Я – гнев! Я – ярость! Я – обманутые надежды! Я – боль разлуки! Я – Смерть!!!
Проревев это, странный старик бросился вперед, а ждавшая только этого движения Офелия разрядила в него весь барабан. Старик только хрюкнул удивленно, но и не подумал остановиться. На его пути возникла невысокая тщедушная старая фрау с нелепой совой на плече. Но как только лапища старика коснулась её, раздался гром, и вспышка света отбросила его назад. Проморгавшись, Офелия решила, что у неё помутнелось сознание. Там, где стояла Стальная Вигберг, высилась величественная женщина в древнегреческой хламиде, испускавшая волны золотого света. В одной руке она сжимала круглый щит, в другой – эгиду. На плече у неё сидела живая, а не механическая сова.
– Я – Зевсорожденная Афина Паллада! Ты – старый идиот! Я выполняю просьбу Белого Бога, Рейн. Находить тебе подобных ослиных упрямцев и отправлять вас в новый дом. Его силой я приказываю тебе уйти!
Богиня направила эгиду на Рейна, и древний бог реки исчез во вспышке яркого света. Когда светопреставление завершилось, на берегу остались только Офелия и тело несчастного сэра Вулдриджа. Но она думала сейчас не о нем, а о последних словах богини, раздавшихся прямо в её голове:
– Мы те, кто мы есть. Этого не спрятать, как тебе бы ни хотелось. Мы чувствуем природу друг друга и неосознанно тянемся к себе подобным. Может, это и не последняя наша встреча, милочка, как знать. Всё в руках Его.
Ночной полет
Люди всегда хотели быть ближе к небу. Дотронуться хотя бы кончиками пальцев до этого величественного, недосягаемого, таинственного Нечто. Что могло соперничать с ним по красоте и неповторимости?
Утреннее – розовеющее в лучах колесницы Гелиоса, что стремительно мчит по крутому небосводу. Вечернее – цвета уставших красок, цвета выполненной работы, долга, планов. Это небо успеха и завершения. Но больше всего Офелия любила ночное небо. Это время, когда оживают людские страхи, грёзы, сны и желания. Одни ясны и понятны, другие темны и запретны. Это время Морфея, Гипноса