Мастер времени. Офелия - стр. 19
– Вы их пугаете, милочка, – раздалось справа от неё и, обернувшись, Офелия увидела старую даму, на плече которой сидел механический питомец в виде совы. Когти ночного хищника цеплялись за кожаный наплечник, придававший его хозяйке вид отставника.
– Разве может слабая женщина пугать воинственных мужчин? – изобразила недоумение Офелия, подтверждая свои слова лёгкой улыбкой.
– С легкостью! – отчеканила старая леди. – Потому что эти бесхребетники, – она обвела зал рукой, – ни на что другое, кроме как распускать хвост, не способны.
В голосе старушки послышалась сталь, и Офелия вдруг с легкостью представила её вагнеровской валькирией.
– Когда кто-нибудь из них бился на дуэли?! А в армии?! Спросите у любого из этих бонвиванов, как они относятся к армии и вы, милочка, поймёте, почему, – тут старая леди завернула такой речевой оборот, что даже сова заухала, – отсталые московиты отвесили нам пинка! Там, под Балаклавой, среди тех несчастных шестисот мальчишек>10 полегли все настоящие мужчины Империи, – тут она смачно сплюнула за борт. – А это так, мужчинки.
– Так что поверьте мне, милочка, – продолжила тем временем старушка, – эти хлыщи пугаются одного вашего вида, но не расстаются с надеждой залезть вам под юбку. Потому что искренне уверены, что проще опуститься до уровня доступности, чем вырасти до исключительности.
Впечатленная её речами, Офелия засмеялась и схватила с подноса механического слуги два бокала с брютом, протягивая один своей визави:
– А вы, часом, не….
– Риттмейстер Вигберг фон Краусгольц. К вашим услугам.
– Стальная Вигберг. Живая легенда!
– Не стоит выпрыгивать из панталон от радости, милочка, – «живая легенда» одним махом осушила бокал. – Я давным-давно на пенсии, тьфу, в отставке. И всё из-за этого, – она постучала по маске пальцем и, приглядевшись, Офелия поняла, что это не маска. Это было лицо Стальной стервы, как неофициально называли Вигберг в армии. Вернее, его большая часть.
– Штурм Дели>11, – пояснила она сразу, чтобы избежать неловкостей и надоевших вопросов. – После него и мы, и они никогда не станем прежними. Но, – внезапно оборвала она саму себя, – не стоит предаваться унынию, моя дорогая. Давайте-ка пройдем к бару и закажем бутылку шнапса, а не той бурды, что здесь выдают за выпивку.
Но едва собеседницы отвернулись от перил, с носа корабля раздались женские крики, затем мужской голос что-то прокричал, и наступила тишина. И пассажиры, и команда бросились к месту происшествия, громко требуя объяснений. Офелия, пристроившись в кильватере героини почти всех войн на континенте, оказалась в первых рядах.