Мастер Ветра. Искра зла - стр. 16
Баланс оказался не ахти – наконечник нечем было заменить. На празднике ветра, поздней весной, такая стрелка вызвала бы ураган смеха. Но это было лучшее, что я тогда смог смастерить, и даже был вполне горд проделанной работой.
На всякий случай снова примотал творение к ровной жердине опоры шалаша, чтоб стрелу не повело от утренней сырости. Сходил в кустики, поминая демонов и свою же бестолковость, уже в полной темноте сбегал к роднику с флягами. Расстелил у огня спальный мешок, улегся и, заложив руки за голову, взглянул на небо.
Старики говорили: пока Спящие были живы, небо было мертво. В лесу, под кронами гигантских деревьев, не особо разглядишь, но мы, будучи детьми, верили. А вот тогда, глядя на россыпь переливающихся разными цветами бриллиантов в угольно-черной бездне, я верить перестал. Как такое могло быть неживым?
Наискось, расплываясь причудливыми фигурами, сжимаясь беспросветными пятнами самой Тьмы, мигал бесчисленными огнями Звездный Путь. И чем больше я смотрел на это, тем больше мне казалось, что оно смотрит на меня…
На рассвете, когда я, озябнув, проснулся, никакого тумана не было и в помине. Небо было чистым, бездонным и бесконечно голубым. Легкий ветерок покачивал ветки древнего клена и посыпал спальник сединой уснувшего костра. Такая благодать была, что вставать не хотелось, и кабы не давление изнутри, настойчиво звавшее в укромное место, так и валялся бы до обеда, позабыв про охоту.
Дождя ночью не случилось, так что под пеплом, конечно же, нашлись тлеющие угольки. Оживив костер, подкинул прыгающим огонькам гнилой пень и вприпрыжку поскакал к роднику умываться. По пути еще успел себе попенять за лень: вчерашние подкрадывания не прошли бесследно для чистоты лица и особенно рук.
Козлиное племя берега ручейка сегодня еще не посещало – родник был студен, чист и полноводен. Так что и место для водных процедур выбирать не пришлось.
Вытереться было нечем. Сколько бы я ни тряс руками, ни размазывал влагу по лицу, капли нет-нет, да норовили забраться в глаза, малюсенькими искорками висели на бровях и ресницах. Попробовал фыркать, как весенний медведь, не поймавший рыбку в реке. Должно быть, это весьма забавно выглядело со стороны, но на горе я был один, так что стесняться некого было.
Пора было перекусить да и приниматься за изготовление простенького лука. Но мокрыми руками лезть в мешок было противно. Так что я решил, пока подсыхаю, выяснить – куда же девается ручей.
Далеко идти не пришлось. Уже через десяток шагов, раздвинув нависающие ветки тальника, нашел маленький кривой овражек, обрывающийся прямо над Крушинкой. Склоны овражка оказались слишком крутыми. Желания преодолевать препятствия, да еще с невысохшими руками, совершенно не было. Пришлось поворачивать назад и снова продираться сквозь беспорядочные тальниковые заросли. Протиснуться не слишком шумно, да еще пользуясь только тыльной стороной ладоней, – задача не из легких…