Мастер третьего ранга - стр. 17

– Интересно девки пляшут, – задумался Иван и тоже засмотрелся на маячащую из ивняков розовую попку одной из побережек, потом плюнул и перевел взгляд на старика, который ехидно заулыбался. – И давно это было?

– Да почитай лет за пятнадцать, до того, как эти душегубы меня придушили.

– Тебя уже десять лет, в физическом плане нет. Дед, собаки столько не живут, – почесал маковку мастер, и они с дедом оба уставились на пса.

Пес, лежа в траве, покусывал переднюю лапу, гоняя доставучую блоху, и искоса поглядывал на них.

Черная блестящая шерсть, без единой подпалины иного цвета, бугрящиеся оконтуренные мышцы, широкая грудь, белые зубы, без присущей стареющим собакам желтизны. Пес мало походил на двадцати пяти летнюю развалюху, которой по всем законам природы должен был быть. Он выглядел как здоровый трехлеток, не старше. Очень странным был этот пес.

– Так чейто, не собака вовсе? – удивился дед.

– Да вроде бы пес как пес, только больно большой. Ты как его назвал?

– Ну, после грозы нашел, так Громом и прозвал. Хотел угольком, за цвет, но цуцик он был крупный, ясен пень, что кобель вырастет здоровый, так вышло б не солидно. Так чего с псом то? Чего с ним не так?

– Да не знаю. Что–то на краю сознания крутится, вроде как из легенд, а вспомнить не могу. Он по характеру как?

– Пес как пес. Лает, ямы роет, косточки грызет, спокойный, ну а залезет на подворье чужой, так он и штаны подлатает. Простой как две копейки кобель.

– Тогда мы твоего волкодава оставляем. Придется, что–то думать, не будет же он все время за мотоциклом бегать. Ты извини, но мне уже трудно с тобой разговаривать, мне приходится тратить силы и напрягаться, чтобы днем тебя видеть. Поэтому я отдохну, – скривился Иван, потирая наливающиеся тупой болью виски.

– Хорошо. Только ты это, в кольцо не загоняй. Я с девицами познакомлюсо схожу. Ладные такие, грех мимо пройти, – лукаво улыбался дед, косясь в сторону берега реки.

– Без проблем. Только ученика моего не пугай, – отмахнулся мастер и, выходя из состояния иного взгляда, лег в пахнущую горечью и прелью сухую траву.

Слушая, как над ухом стрекочет кузнечик, и, почесывая небритую щеку, он вдыхал полной грудью насыщенный аромат разгоряченных зноем трав, пытаясь расслабиться и задремать, как вдруг, почувствовал всплеск энергии, и то, как резко похолодел перстень.

– Вань, чего это так плескануло? – послышался встревоженный возглас подмастерья от реки.

– Не обращай внимания! – не поднимаясь и не открывая глаз, крикнул Иван в ответ. – Это дед шалит.

– Дуры, бесстыжия, – бубнил на грани слышимости, обиженный скрипучий голос. – Я к ним со всей душой, а они по морде. Стервы!