Мастер осенних листьев - стр. 48

– Посмотри, все ли я затерла. А то у меня рябит.

Мастер Мару сидела на коленях на полу и держала в руках тряпку и горшок с воском. Светлели натертые плитки.

Эльга опустилась на корточки.

– Вот здесь, – указала она пальцем на темный участок.

– Ага.

Унисса немедленно затерла пропущенное.

– И вот тут. – Эльга перевела палец выше, на несколько пятен в середине панно.

– Хорошо.

Мастер Мару прошлась тряпкой и там, потом с гримасой боли поднялась, отодвинула лавку, отложила горшок на край стола.

– Ну-ка, давай вместе.

Она взяла ученицу за руку. Вслед за мастером девочка сделала два шага назад, и еще один, чтобы оказаться с ней вровень.

– Ой!

Эльга прижала ладонь к губам.

– Кажется, мы молодцы, – сказала Унисса.

Панно мягко светилось. Прожилки дерева проступали сквозь свет и, казалось, бежали через ограничительные бортики. Рисунок складывался завораживающий, пусть и чуть ломающийся на стыках плиток.

Полукружья, дорожки и островки разных оттенков.

– Это мы сделали? – спросила Эльга.

– А кто еще? В центре будет Дивий Камень, а вокруг него – местечки надела. Думаешь, зачем мы столько листьев перебирали? Каждое местечко расцветет через свой букет.

– Это будет как карта?

– Да, большая и не очень точная, но нам очень точная и не нужна.

– А потом?

– Суп с горьким листом, – сказала Унисса, щелкнув девочку по носу. – Нас еще два мешка ждут, не забыла?

– Я уже отдохнула, – сказала Эльга, – я могу.

– Да, давай-ка мы разберем их вместе.

Солнце сползло с невидимого шпиля над головой и покатилось к западу, пачкая небо бледно-желтым. На горизонте застыл облачный пух, похожий на тростниковые метелки, но он совсем не двигался или плыл себе стороной.

Они расправились с мешками менее чем за час, перевязали, определили к собратьям. Тени удлинились. Ветер играл мертвыми листьями, переворачивал их, будто жарил на солнечных лучах.

– Все? – спросила Унисса.

– Да, мастер Мару.

– Что ж, пойдем ополоснемся?

Эльга кивнула.

Платье мастера подмело листья. У Дивьего Камня женщина вдруг застыла.

– Вот оно что.

Вода из трещины выплескивалась с долгими перерывами. Сначала где-то в основании Камня зарождался клекот, потом он нарастал, переходил в сипение, и только затем прохладный поток, словно плевок через губу, тягуче переливался в короткую ванночку перед желобом. Эльга принялась считать секунды и добралась до двенадцати прежде, чем Камень разродился новой порцией.

Унисса, присев, погрузила в ванночку руки.

– Мойся, пока есть, – сказала она девочке, и лицо ее сомкнулось, становясь тревожным.

– Родник пересох? – спросила Эльга, по примеру мастера промокая ладонями щеки, лоб и шею.